Сказки о троих - [2]

— Вас уже ждет философ, госпожа. Вы хотели провести дискуссию…

— Твой плейер тебе надоел еще месяц назад…

— Менестрели уже собрались в зале, госпожа…

— Идем, Свен?..

— Остается только шляться по городу, но в последнее время тебя не радует и это…

Яркое солнце, ветер в лицо, звонкий смех Свена…

— Едем к озеру?..

— Как скажешь, милый…

— … И постоянно куда-то спешишь. Ты обращала внимание, что у тебя почти всегда нет времени?..

В спальне — мягкий полумрак…

Мир и покой…

— Прикажете Свену подняться к Вам? Или ему ночевать у себя?

— Пусть приходит.

— Уже уходишь, брат?..

— А вот.

Брат-Шут, сдавленно ругаясь, вбивает ногу в десантный ботинок.

— Когда будешь?

— На этой неделе — вряд ли.

— Учишься?

— Учусь. До встречи…

В спальне — мягкий полумрак — осталась последняя лампочка…

— Спокойной ночи, Благоверный…

— Спокойной ночи, Свен.

— Позволь спросить?..

— Да?

— Завтра ты опять уходишь?..

Ты так долго ждал этого ответа.

— Я остаюсь, Свен. Навсегда.

Ты улыбаешься. Ты так долго ждал..

Ты — Свен… Ты — Мечта… Ты — Любовь…

— Тана! Открой дверь.

Девушка скорчила недовольную гримасу, но встала с дивана и проследовала в прихожую. Через мгновение оттуда донеслись восторженные вопли. Шут прислушался… Нет… Ошибочка вышла… Не совсем восторженные… Точнее, совсем не…

Тана вбежала в комнату.

— Господи, да что ж это такое?! Ида — в больнице… Два дня уже… Кома… Врачи ничего сделать не могут… Тело пока живо, а она… Господи, что же творится?! Третий случай уже! Тре-тий!!! Вначале — Глен, потом — Дея, теперь… Проклятие какое-то!.. Шут, ты слышишь? Ида — в коматозном состоянии… Как Дея… Шут, ты слышишь?! Шут!!!

Шут встряхнул головой, чтобы разогнать туман перед глазами…

Стынь

— Но я… Я не могу понять — откуда? Жили — не тужили, и вдруг на голову сваливается эта эпидемия!..

— Возвращаюсь к первоначальной теме нашего разговора, — юноша в длинном свитере домашней вязки и дешевых джинсах обозрел пространство, но, не обнаружив ничего, что могло бы порадовать взгляд, перевел его вновь на собеседника. — Почему ты считаешь это болезнью?

Собеседник, выложивший на стол сигареты и зажигалку (как ему показалось, именно это искал его приятель), взвел глаза к небу и сложносочиненно выругался.

— Опять ты за свое, Кэрд. Сначала человек теряет сон и аппетит, причем раз и навсегда…

— Называй вещи своими именами: перестает есть и спать.

— Ща назову! Так вот… Потом понижается температура тела… До комнатной, мать!.. Исчезает дыхание, останавливается сердце, энцефалограмма показывает нефункционирующий мозг… а объект продолжает шляться, как ни в чем не бывало!..

— Ой ли…

— Ну не совсем… Орут, конечно, дергаются, к нам бегут — «спасите — помогите»… А мы что?.. Мы даже не знаем, как это называется!..

— Придумали же…

— Ну да… «Стынущие», «остывающие», «остывшие»… Настолько же поэтично, насколько бессмысленно!

— А если назвать по латыни, все сразу станет просто и понятно…

— Кэрд! Перестань издеваться! Сейчас же! Называть будут специалисты, понимаешь?! Спе-ци-а-лис-ты!!! Которые во всем разберутся…

— После того, как назовут?.. Все-все, успокойся, я молчу. Док… Последняя издевка, можно?

— Давай, — обреченно вздохнул Док.

— Я возвращаюсь к началу разговора…

— Хватит! — заорал Док. — «Почему это болезнь»? Да потому, что приходящие сюда СЧИТАЮТ это болезнью!.. Уродством, черт его…

— Все? — быстро спросил Кэрд.

— Все.

— А, ну да, — пробормотал парень будто бы про себя. — Те, кто это болезнью не считают, сюда не идут.

— Ты опять?

— Нет… Слушай, а чего ты хочешь от меня — человека, в принципе, далекого и от медицины, и от тревог за судьбу нашего многострадального общества?

— Ты не раз давал мне совет, и…

— Понял, — выражение скуки на лице Кэрда становилось все более отчетливым. — Хочу тебя разочаровать — об этом я еще не думал. И, честно говоря, не стремлюсь. — Натолкнувшись на обреченный взгляд собеседника, он поморщился. — Ладно… Рожаю… Дарю теорию. Я, правда, не умею материться на латыни и мало похож на многомудрого спеца…

— Кэ-эрд!..

— Я, сколько себя помню, Кэрд. Короче… Первая реакция на «стынь»?

— Непонимание, страх…

— Совершенно верно! Человек мечется от медицинских светил к знахарям; затем проделывает обратный маршрут, вереща от ужаса перед изменениями… У людей, знаешь ли, есть такая тенденция — верещать… При изменениях… Неважно… Так вот, это — именно та стадия, когда оные изменения можно остановить. Сечешь?

— Да… Некоторые эксперименты были удачны…

— Именно! Затем идет более забавный момент. Человек отвлекатся от паники и пытается анализировать… Я ведь недаром содрогаюсь от самого термина — «болезнь». Почему — «болезнь»? Потребностей — минимум, возможностей — максимум: против закона компесации не попрешь… И человек вновь начинает верещать. На этот раз — от восторга. Широчайшие возможности открываются изумленному взору… И все такое…

— И ты хочешь сказать, что это уже конец?

— Вот в том-то все и дело, что нет! Лечить такую особь сложнее — отловить там, зафиксировать… Не смотри на меня так, я от взглядов не плавлюсь…

— Твое отношение…

— Не отличается от твоего. Или тебя нервирует разница в терминологии?.. А ты попробуй не по-латыни, попробуй — все своими именами…