Сказки - [22]

Прошел год. Стал Младен опять проситься:

— Отпусти меня, батюшка, к людям!

— Вырви тот бук из земли!

Подошел Младен к дереву, обхватил толстый ствол, понатужился… и разом вырвал его из земли. Крякнул довольно старый медведь и научил Младена, как ствол от ветвей очистить, как из него дубину сделать. Вскинул Младен свою дубинку на плечо и подошел к приемному отцу проститься.

— Погоди! — говорит медведь. — Ты теперь, сынок, от нас уходишь. Кто знает, приведется ли нам с тобой еще свидеться. Хочу тебе что-нибудь на память подарить. Скажи мне, чего тебе хочется, и клянусь нашим лесным законом, — я твое желание исполню.

— Батюшка, — попросил Младен, — подари мне «немой язык».

— Нет! Это тебе ни к чему, сынок! Проси что-нибудь другое!

— Хочу «немой язык»!

Делать нечего. Пришлось медведю свое обещание сдержать.

— Высунь язык, Младен! — приказал медведь.

Высунул Младен язык. Медведь сделал то же. Потом вырвал волос из косматой своей шкуры и положил парню на язык, вырвал и у Младена волосок из кудрей и положил себе на язык.

— Ну, вот, сынок, я тебе и дал «немой язык»!

Поблагодарил его Младен, распрощался со всем медвежьим родом и с дубинкой на плече пошел вон из лесу.

Видит, скачут ему навстречу по обочине дороги два зайца.

— Эге, — говорит один. — Знал бы этот молодец, что его впереди ожидает, взял бы с собой этот желудь.

— Правда твоя, — отвечает ему второй. — Без желудя ничего ему не сделать!

Удивился Младен, подобрал с дороги желудь и пошел дальше. Понял он теперь, что с «немым языком» понятен для него язык всех птиц и всех зверей. А то ведь он до сих пор только медвежий язык и знал. А языка других животных не понимал.

Вот выходит Младен, медвежий приемыш, из лесу. Повстречался он с барами. Возвращаются бары с охоты. Дичи никакой не загнали, зато две полных бутыли вина выпили.

— Добрый день, честные господа! — поздоровался Младен.

— Добрый день, молодец! Куда спешишь, куда путь держишь?

— А туда, где еда богаче, где бочки вина полнее.

Принялись бары над ответами Младена и над его дубинкой смеяться.

— Постой, сейчас нам еды подвезут! — говорят. — Вот и увидим, на что ты горазд! Смотри, брат, — не одолеешь всего, что мы перед тобой поставим — отберем дубинку!

— А коли одолею? — спрашивает Младен. — Тогда я у вас все железо заберу, так, что ли?

— Железо? Ладно, забирай себе железо! — смеются бары. — Какое тут у нас железо? Ох, и глуп же ты, парень!

Только немного успокоились, показалась на дороге телега. А там еще одна, а за ней другая, третья — целый обоз с едой и питьем для охотников.

— А ну-ка показывай, парень, что ты можешь! — говорят охотники Младену.

Подошел Младен к первой телеге, зараз прикончил двух жареных телят и кричит:

— Только-то и всего?

Подошел ко второй, съел пятьдесят жареных гусей и опять кричит:

— Это все или еще что будет, честные господа?

В третьей телеге нашел Младен сто жареных цыплят и в минуту покончил с ними.

Стали охотники друг друга локтями подталкивать, беспокоиться.

— Хватить! — говорят. — Как бы ты, парень, не объелся. Не о себе печемся, о тебе!

А Младен знай уписывает. Съел еще всех уток и пару жареных свиней да сотни две хлебов. Кончил и принялся за вино. Выпил два-три бочонка водки, облизнулся и глазами ищет, что бы еще съесть.

Остались охотники, как говорится, на бобах! А Младен забрал у них все железо, какое на телегах нашел. И ружья прихватил. Собрал кучу — не обхватишь, и прямо с ней к кузнецу.

— Эй, кузнец! Стопи мне это железо и выкуй из него палицу да на эту дубинку ее и приладь.

Велел ему кузнец на другой день прийти, а сам принялся за работу. Только пожалел кузнец. Жаль ему такую кучу железа даром изводить. Ведь чего только из этого железа наковать можно: и плугов, и лопат, и колец, и всяких других вещей. На целый бы месяц работы хватило! А сколько денег заработать можно!

Взял кузнец да стопил на палицу только половину железа. На другой день приходит к нему Младен:

— Готово, кузнец?

— Готово, добрый молодец!

Взял Младен палицу одной рукой, развернулся, да и швырнул ее к самому солнцу! Лег на живот и лежит, ждет, пока палица ему на спину упадет. Упала палица ему на спину, на кусочки разбилась. Понял тут Младен, что кузнец у него железо украл. Собрал куски палицы, порылся в кузнице и нашел все припрятанное железо. С досады щелкнул по кузнице, а кузница-то и развались! Стоит кузнец, волосы на себе рвет.

— Так вору и надо! — сказал Младен. Связал он железо в узел, взвалил на плечо и пошел, посвистывая, к другому кузнецу. А тот уже прослышал, что с соседом-кузнецом стряслось. Ничего не сказал, ничего не спросил — тотчас за работу принялся. Поддувает огонь мехами, бьет железо молотом, будто в него сто чертей вселилось. Такую палицу выковал — загляденье! Испытал ее Младен, до солнца дошвырнул. Упала палица ему на спину, не разбилась, не погнулась, только несколько раз подскочила, будто на пружинах.

— Ладно, кузнец!

Расплатился с ним Младен. Только вышел из кузницы, а навстречу ему поп-протопоп:

— Куда собрался, добрый молодец?

— А куда глаза глядят!

Поглядел на него поп — парень здоровенный, могучий. Прикинул поп в уме: такой батрак пятерых стоит, а не то, пожалуй, и еще больше.