Сказки и предания алтайских тувинцев - [52]

Вот едет так наш герой, рожденный мужем, и видит: повалено множество деревьев, и все — с одной горы.

— Что это за дрова? Как же нам здесь проехать, почему здесь обрывается дорога? — спросил он.

— Я слыхал что-то в этом роде о землях двенадцатиглавого мангыса. Говорят, эти деревья пронзают людей, попавших в завал, и те погибают, — отвечал конь Дёнен Хула.

Хевис Сююдюр спросил:

— А что же нам теперь делать?

— Попытаться развалить эту кучу десятью стрелами из твоего колчана, — отвечал конь.

Взял он свой черный тангутский лук и натянул его. Когда он его натянул, лопатки его зашли одна за другую на три пяди, а когда уже со всех десяти его пальцев капала вода, он спустил стрелу. Ну и конечно, он развалил нагромождение стволов.

— Эй, а теперь что нам делать? — спросил он у Дёнен Хулы.

— Теперь быстро садись мне на спину, я перемахну через этот завал, — отвечал конь и в четыре-пять прыжков перескочил через разваленные стрелой стволы — а как же иначе? И лишь кое-где изранил кожу на коленях.

Поехал он дальше и приехал — могло ли быть иначе — к большой, высокой горе.

— Что это еще у тебя за гора? — спросил он коня.

— Это высокая гора мангыса.

— Ну а знаешь ли ты, как ее преодолеть?

— Если приблизиться к этой горе, то она опасна для ног и ступней так же, как напильники и ножи. Мы здесь погибнем и сгнием! Поробуй развалить стрелами и эту гору, — ответил Дёнен Хула.

Снял Хевис Сююдюр свой черный тангутский лук, натянул его, вложил стрелу из колчана, натянул тетиву и выстрелил так, что гора дала трещину от середины до краев, — а как же иначе? Раскололась гора и зияла.

— А теперь быстро садись мне на спину! — сказал Дёнен Хула.

Ну, как было Хевис Сююдюру не вскочить на Дёнен Хулу!

Прыгнул конь в расщелину между половинками расколотой горы, а когда он выпрыгивал из-за горы, ему кое-где опалило кожу на ногах, и она сморщилась — можно себе представить! «Ну и опасное же место! Удастся ли мне в конце концов одержать победу?» — подумал Хевис Сююдюр, — и когда его конь опустился, то — могло ли быть иначе — они оказались прямо на берегу гигантского моря.

— Н-да, как же нам переправиться через это море? — спросил, конечно, Хевис Сююдюр коня Дёнен Хулу.

— Здешнее море очень ядовито! Я слышал, оно разъедает все, что его коснется. Теперь правь мною так, чтобы я взмыл вверх и перескочил бы обратно через гору. А когда мы будем по ту сторону горы, выстрели из лука. Теперь ее яд, раз ты расколол гору стрелой, потерял свою силу, нам он уже не опасен, — сказал конь. — И еще не забудь, когда будешь по ту сторону горы, хорошенько стегни меня, чтобы я взвился повыше. Я постараюсь перескочить через море одним прыжком. Если мы опустимся не на середине — выберемся невредимыми!

И понесся он на Дёнен Хуле галопом назад за расколотую им гору; зубы его застучали: крак, брови его сдвинулись: трах; стеганул он хорошенько своего коня — а что же ему было еще делать! Чуть не перебил он ему бабку, чуть не разорвал ему рот до ушей, уж и стегал он его — ведь иначе бы ничего и не вышло! И когда они наконец оказались опять на берегу моря, у Дёнен Хулы появился нужный разбег, и он перескочил через море. Но пока он несся к дальнему берегу, взмах его ослаб, и он опустился у самой кромки воды — иначе и быть не могло! Коснувшись воды, потерял, конечно, Дёнен Хула половину своего хвоста; одно из его копыт наполовину сгорело, и под слоем рога осталось только красное мясо — могло ли быть иначе?

— О мой Гурмусту! Что за сила в этой воде! — сказал несчастный герой. Он скакал уже месяцы и годы без передышки и совсем обессилел. И, одолев подряд три тяжелых препятствия, он решился спросить Дёнен Хулу:

— Может быть, отдохнем теперь немного, а потом уже поскачем дальше! Какие нас ждут еще препятствия?

И его конь ответил:

— Не будет нам больше никаких препятствий! Теперь мы можем отдохнуть.

— Ну если так, я отдохну немного! — сказал Хевис Сююдюр.

Постелил он себе вместо постели сорокаслойную попону, подложил себе вместо подушки седло, черное, как наковальня, и заснул и отдыхал шесть дней без перерыва, семь суток подряд — могло ли быть иначе?

И пока он так спал семь дней подряд, увидел вдруг его конь на рассвете, что появился наш страшный двенадцатиглавый черный мангыс и, обнюхав все снизу доверху, почуял добычу.

Хевис Сююдюр спал как убитый. Ударил его конь по голове, чтоб разбудить, а весь его мозг и вытек! Ткнул конь его в живот — вывалились все его внутренности, а он так и не проснулся!

А двенадцатиглавый мангыс приближался.

Рванул Дёнен Хула голову вперед и оборвал поводья, рванул голову назад и порвал поводок. Ускакал он большими прыжками за горное седло и, когда остановился и поглядел из-за гор, увидел, что двенадцатиглавый приблизился и приготовился проглотить Хевис Сююдюра. Но тот не влез в его пасть. Он попробовал проглотить его с головы — она вошла только до ушей, а дальше никак. Хотел он проглотить его с туловища — оно тоже не влезало ему в пасть. И, увидев, что ему не проглотить Хевис Сююдюра, он уместил его меж своих двенадцати голов и помчался обратно в свою землю.

Тут опять, плача и причитая, появился из-за горы Дёнен Хула.