Сказки и предания алтайских тувинцев - [38]

— Ну, скажи, братец, знаешь ли тайну Эрлик Хаана? А я знаю. Когда он говорит: «Я сплю, я сплю», значит, он не спит. А когда он говорит: «Я не сплю, я не сплю»— вот он как раз и заснет. Он заснет к утру.

Ну, пошел Эрген-оол в юрту Эрлик Хаана, а там сидели девять женщин. И спросил он Эрлик Хаана:

— Что за женщина сидит на самом почетном месте?

— Эта женщина, когда она жила на белом свете, родила девять сыновей, — ответил Эрлик Хаан. — Следующая за ней женщина родила восемь, следующая — семь, и так далее по порядку.

Эрген-оол остался там. Он все думал, как бы погубить жизненный дух хана, но не мог ничего придумать.

Тогда спросил он совета у Хан Шилги. И тот научил его:

— Ну, коли так, превратись в волосок от конского хвоста и ляг под войлочную крышу у хана. Как только он скажет: «Я не сплю, я не сплю», вскочи в его ноздрю и разорви нить его жизни!

Пришла ночь. Эрген-оол превратился в волосок и лежал под войлоком крыши и слышал, как Эрлик твердил: «Я сплю, я сплю». К утру он вдруг стал бормотать: «Я не сплю, я не сплю». Услыхав это, Эрген-оол проскочил в его ноздрю и оторвал кончик его сердца, а потом превратился в серого сокола величиной с быка и улетел. В пути он опять принял свой облик и пошел, и тут он увидел: бежит черная собака, один человек ведет ее на цепи, а другой погоняет. А значило это, что Эрлик убил Харагаты Хаана с черными мыслями и вот вел его. Ведь Эрлик Хаан — такое существо, что если он даже и умрет, то опять оживает и остается жив.

Так и выиграл Эрген-оол все пари и вернулся в свои земли. И стал он жить в мире и радости.

Арагы капал с его бороды,

Жир капал с пальцев —

Так счастливо зажил он с тех пор.

4. Зачин сказки

Ну, дети мои, сейчас я первым расскажу сказку.

Столько было темно-пятнистых коней, говорят,

Что они весь Алтай наполняли.

Столько было темных черногривых коней, говорят.

Что они весь Хангай наполняли.

Золотой источник и источник серебряный

Служили им водопоем, так ведь говорят!

А пестрая большая гора Сюмбер-Уула

Служила им заслоном, говорят.

Начал вертеться земной шар

И был сотворен Чингис Хаан, говорят.

Это было время, когда все тринадцать вершин Алтая

И весь мир были красы совершенной, говорят.

Рога горного козла доставали до неба, говорят,

Хвост верблюда доставал до земли.

Таким, говорят, было то время.

Была трава осока длиной в три сажени,

Были молодые деревья в тридцать саженей,

Это было время, когда как раз возник Золотой мир, говорят.

Это было время, когда жил истинный муж

По имени Бёген Сагаан Тоолай.

У хвоста лисы был тогда конец,

У хвоста коровы было тогда начало.

Была осока-трава длиною в три сажени,

Были молодые деревья в тридцать саженей,

Не счесть было черных деревьев,

Не найти конца текучих рек.

Были моря, прекрасные своими водами.

Это было время, когда сыны и дочери людские

Как раз начали счастливо и подолгу жить на свете.

Ведь так говорят, не так ли это было?

Уу-уу-уу-уу-ииий…

Это было время, когда они начали объезжать

Своих темно-пятнистых коней,

Которые весь Алтай наполняли,

Когда они начали охранять своих темных черногривых коней,

Которые весь Хангай наполняли,

Когда они пасли свой скот,

Охотились на свою дичь — не так ли это было?

Уу-уу-уу-уу-ииий…

Это было время, когда наш истинный муж утолял свою жажду водой золотого и серебряного источников и поднимался на свою большую пеструю гору Сюмбер. Он вытер свои пятнистые глаза хадаком, оглядел мир и сказал:

— Есть ли на свете враг скоту моему и мне самому?

Это был паренек, которого звали Бёген Сааган Тоолай.

5. Бёген Сагаан Тоолай

В давнее время.

Когда прославляли Чингис Хаана,

Когда возник весь мир,

Когда летал еще Хаан Гэрди,

Когда возникла земля,

тогда и случилось, говорят, что появился на свет рожденный быть мужем Бёген Сагаан Тоолай, так рассказывают.

С кудлатой головой,

С зубами, как гниды,

В коротком халате,

В стоптанных сапогах,

В меховой шубе,

Подпоясанной веревкой,

Наш храбрый мальчик

Бёген Сагаан Тоолай, дорогой.

Был тут как тут.

Только пронесся слух, что пришло время и родился дорогой наш храбрый мальчик, как на страну Бёген Сагаан Тоолая напал Хюрелдей Хаан. Как только до Хюрелдей Хаана дошла весть, что родился Бёген Сагаан Тоолай, он сказал:

— Захватим-ка его страну, пока он еще не стал мужчиной!

Собрал он десять тысяч своих воинов и обложил его. Собрал он шестьдесят тысяч своих воинов и окружил его. Они пришли, когда он лежал еще в люльке, — что же еще им оставалось делать! А оба его старших брата, несчастные, были как раз в это время на охоте. Как прослышали золовки, что идет на них за добычей Хюрелдей, завернули они Бёген Сагаан Тоолая в вату, чтобы не было на нем грязи, сунули ему вместо соски корень березы, чтобы не было на нем греха, а потом спрятали его в тополином дупле и ушли. Едва успели они это сделать, как явился Хюрелдей, захватил их и богатую добычу, не оставив ничего, ну, решительно ничего.

Забрал он всех буро-каурых лошадей, наполнявших ущелья,

Необъезженных каурых лошадей, наполнявших долины.

Им, бедным, обрезал хвосты он и гривы [46]

Сделал их своей добычей и ушел.

Вот как, рассказывают, дело было.

Эй-ей-ей-ей [47].

Уй-юй-юй-юй [48].

Когда пришел в себя Бёген Сагаан Тоолай,