Сказки и легенды Вьетнама - [22]

Я встречаюсь каждым летом

С лесом синим, с речкой светлой.

«Сколько лесу лет?» — спросил я.—

«Где исток реки?» — спросил я.

Но в ответ ни лес, ни речка

Не сказали ни словечка.

Кто же скажет мне об этом?

Снял стрелой я птицу с ветки,

Вот держу ее в руках.

И зачем стрелок я меткий?

Пусть жила б себе в кустах!

Все равно не съесть цесарки,

Не зажарить на углях.

Знать бы, где огонь есть жаркий!

Может, в этих вот местах?..

Теперь он уже хорошо видел, что огонек, на который он шел, исходит из окна маленького домика под крышей из больших ореховых листьев.

И Ной услышала незнакомый голос. Она встрепенулась и отложила в сторону вышивание. Вот уже много месяцев только голоса матери-тигрицы и отца нарушали ее одиночество. Она безошибочно различала их на любом расстоянии. Но кто же это? Чей это голос так похож на говор весеннего ветра? Почему он кажется ей знакомым и вместе с тем незнакомым? Где она слышала его? А может быть, ей только пригрезилось? Она прислушивалась — и ей казалось, что это поют сразу и речка, и ветер, и птички-певуньи. Она улыбнулась вопросам, которые задавались в песне. «Но кто может знать, — думала она, — когда родился лес и откуда берет начало длинная река?» Но только она так подумала, как услышала свой голос, невольно подхвативший новую песню:

Я бы ответила, сказала,

Долог ли у леса век,

Я нашла бы, отыскала

Все истоки бурных рек.

Если б только знала, кто он,

С песней звонкой на устах.

Если б только знала, кто он,

Ночью ищущий очаг?

Юный охотник услышал ее ответную песню, и голос его тут же смолк. Он ускорил шаг и вскоре оказался перед хижиной, сплошь увитой зеленью.

— Смогу ли я отдохнуть этой ночью у вас, прелестная хозяйка? — спросил Нок Ной.

— Если вы добрый человек, заходите! — ответила девушка.

Охотник вошел в домик И Ной. Положив у входа свой лук и стрелы, он сел напротив таинственной красавицы за прялкой. Пламя от очага, разложенное посреди хижины, освещало прекрасное лицо девушки. Нок Ной смотрел на нее как завороженный, не имея сил вымолвить ни слова. Потом они разговорились и всю ночь провели в беседе.

Когда верхушки деревьев окрасились в розовый цвет, И Ной уже все знала о юном охотнике, а он — все о ней. Пришла пора прощаться. Нок Ной без памяти влюбился в красавицу джунглей, но, смущаясь, не осмелился просить ее о новой встрече. И Ной юноша тоже понравился, она проводила его до двери и, боясь выдать свои чувства, остановилась у порога.

Впервые в жизни красавица И Ной утаила что-то от отца и матери-тигрицы, ни слова не сказала она им о юном охотнике и только потихоньку грустила над прялкой. Бесконечная пряжа струилась меж ее нежных пальцев, превращаясь в клубки разноцветных ниток. Ей хотелось на куске материи запечатлеть фигуру юноши, но нитки не ложились по рисунку, ничего у нее не получалось. Еще больше расстроилась девушка. И стала она вспоминать, как одет был Нок Ной, какого цвета рубаха и шаровары были на нем, сколько стрел в его колчане. Юноша предстал перед ее глазами словно живой: в синей рубахе, синих шароварах, с луком и колчаном, полным острых стрел, с черной повязкой вокруг головы, с черными блестящими глазами. О! Какое счастье смотреть в эти прекрасные глаза! Какое счастье слушать голос, в котором слышится шум речки, шелест ветра и пение птиц!

О лети, ветерок, на восток:

Где-то бродит там юный Нок Ной.

Расскажи ты ему, ветерок,

Как грустит о любимом И Ной!

Так обращалась И Ной к ветру, прося его отыскать любимого.

И вот однажды Нок Ной вновь появился перед зеленой хижиной. Он долго бродил по лесу, мечтая о чудесной девушке с черными косами. Он нес ей оленьего мяса. Потом юноша долго рассказывал, как охотился по ту сторону речки. Он сказал И Ной, что никогда не будет больше охотиться на ланей.

— Но почему? — удивленно взглянула девушка.

— Потому что они самые мои лучшие друзья: ведь лань привела меня к тебе.

И Ной рассмеялась. Они сели рядом и запели песню. И Ной сравнивала любовь с высокой горой и длинной прозрачной рекой. А юноша отвечал ей:

Горы ветер разрушает,

Солнце сушит русла рек,

А любовь не умирает —

У нее бескрайний век.

Словно звезды и луна,

Будет вечно жить она!..

И Ной вновь звонко рассмеялась и тут же ответила:

Но луна непостоянна:

Диск на серп меняет странный,

А при крике петухов

Тает вдруг средь облаков.

И за нею звезды вслед

Гасят свой жемчужный свет…

Я ж хочу, чтобы всегда

Полною любовь была,

Чтоб любимый был со мною

Летом, осенью, зимою,

И весной чтоб возле был —

Не грустил, не уходил!..

И долго еще в хижине среди джунглей слышался веселый смех юноши и девушки, их забавные песенки.

На следующий день отец И Ной пришел раньше обычного и застал у дочери молодого охотника. И Ной все ему рассказала, и отец ласково поздоровался с юношей. Затем, как всегда, явилась мать-тигрица, она принесла множество подарков, которыми одарила дочь и ее любимого. Нок Ной с того дня почти все время проводил со своей невестой и лишь изредка уходил к реке поохотиться. Время бежало незаметно, молодые влюбленные пребывали в счастье.

* * *

Тем временем Инь — дочка мачехи И Ной — готовилась к замужеству. Правда, еще ни один юноша не подошел к ее дому и не спел любовную песню, но она верила, что такой день наступит. Она оставалась такой же некрасивой, но стала еще более капризной. С утра до вечера вертелась она перед зеркалом, примеряя бесчисленные платья. Иногда ее охватывали сомнения, вдруг суженый придет, но не обратит на нее внимания. И холодок пробегал по спине Инь, а сердце сжималось в тревоге.