Сказки и легенды - [33]

Крок молчал, более поглощенный созерцанием прелестной феи, чем ее речью, из которой мало что понял. Она заметила его смущение и, желая помочь ему, сорвала сухую тростинку, росшую на берегу пруда, и, переломив на три части, сказала:

— Выбери или возьми наудачу одну из этих трубочек. Первая заключает в себе почести и славу, вторая — богатство и уменье мудро наслаждаться им и третья — счастье в любви.

Юноша потупил взор и проговорил:

— Дочь небес, если ты хочешь удовлетворить желание моего сердца, то знай, что оно не скрыто ни в одной из твоих тростинок. Мое сердце жаждет большей награды. Что такое слава, как не вспышка гордости? Что богатство, как не корень алчности? И что такое любовь, как не западня страсти, сковывающая цепями благородную свободу сердца? Мое жаждет лишь одной награды: дозволь мне после бранных трудов обрести покой под сенью твоего дуба и слушать из нежных уст твоих мудрые поучения, открывающие тайны будущего.

— Ты просишь многого, — возразила фея, — но и заслуга твоя не мала, а потому — будь по-твоему. Завеса спадет с твоих телесных глаз, и они увидят сокровенные тайны скрытой премудрости. Но, вкушая сладость плода, не бросай кожуры, ибо мудрецу воздают величайшие почести, и он один богат, — только он умеет довольствоваться малым; он наслаждается и нектаром любви, не отравляя его нечистыми губами.

С этими словами она протянула ему три тростинки и растаяла во мраке. Молодой отшельник, весьма довольный беседой с феей, устроил себе под дубом постель из мха, и скоро сон одолел его, как одолевает человека вооруженный враг. Чудесные сновидения до самого утра витали над его головой, переполняя душу предчувствием счастья. Проснувшись, Крок весело принялся за работу; построил себе уютную скромную хижину, вскопал сад и посадил в нем розы, лилии и другие душистые цветы и травы; не забыл и про капусту и овощи, а также фруктовые деревья, дающие сладкие плоды.

Фея не пропускала ни одного вечера, чтобы не посетить его в сумерки и не порадоваться его успехам в труде. Часто они рука об руку прогуливались по заросшему камышом берегу озера, и колеблемый легким ветерком гибкий тростник напевал нежной паре мелодичную вечернюю песенку. Фея посвящала своего ревностного ученика в тайны природы, объясняла происхождение и сущность различных явлений, учила познавать их чудодейственные качества и свойства и мало-помалу превращала грубого воина в мыслителя и мудреца.

По мере того как благодаря общению с прекрасной феей чувства и восприятия молодого человека утончались, нежные формы феи, наоборот, становились более плотными и осязаемыми. Ее грудь стала чувствительной к теплу жизни, а карие глаза излучали огонь; внешне принимая облик земной девушки, она, видимо, покорялась и чувствам, свойственным цветущим дочерям земли. Идиллические свидания, будто для того и созданные, чтобы пробуждать дремлющие чувства, оказали свое обычное действие: не прошло со дня их первого знакомства и нескольких месяцев, как любезный Крок оказался во власти любовных чар, обещанных ему третьей камышовой палочкой, и он ничуть не сетовал на то, что любовь лишила его свободы сердца. Бракосочетание нежной четы совершилось без свидетелей, но радости было не меньше, чем если бы свадьба была многолюдной и шумной, и наглядные последствия их взаимной любви не замедлили сказаться: фея подарила мужу трех прелестных дочерей, родившихся одновременно, и восхищенный плодовитостью своей супруги отец, принимая в объятья первую девочку, огласившую стены его жилища криком, назвал ее Бэлой, следующую — Тербой и, наконец, самую последнюю — Либушей.

Все три сестры были одарены божественной красотой и хотя не имели столь воздушных форм, как их мать, но все же телосложение их было нежнее, чем грубоватые земные формы отца. При этом они росли, не зная обычных детских болезней, не валялись подолгу в постели, не кричали от колик в животе, зубы у них прорезывались без эпилептических судорог, не было и признаков рахита. Они не болели оспой, и, следовательно, ни рябины или отеки, ни бельма на глазах не портили их лица; они не нуждались в помочах, ибо на девятый день уже бегали, как куропатки. Когда они подросли, в них проявились все таланты матери. Они умели отгадывать скрытый смысл событий и предсказывать будущее.

С течением времени Крок также приобрел глубокие познания в этой науке. Если случалось, что волк разгонял стадо по лесу и пастухи не могли отыскать разбежавшихся овец и коров, если у дровосека пропадал топор, — все обращались за советом к мудрому Кроку, и он указывал, где искать пропажу. Если злодей сосед похищал что-либо из достояния общины, если он в ночное время, пробравшись в хлев или в дом своего ближнего, грабил или убивал владельца и никто не мог обнаружить преступника, то спрашивали совета у мудрого Крока. Тогда он созывал всех на выгон и ставил в круг, сам же входил в середину его и пускал по кругу неподкупное сито. И не было случая, чтобы оно не указало на виновника.

Благодаря этому слава о Кроке распространилась по всей Богемии, и всякий, кто затевал какое-либо важное дело, советовался с рассудительным человеком об исходе его. Калеки и больные также ждали от него исцеления и помощи. К нему приводили даже заболевший скот, и он излечивал коров одной своей тенью так же хорошо, как хваленый святой Мартин из Ширбаха. День ото дня увеличивался приток народа к нему, и можно было подумать, что треножник дельфийского оракула