Сказки и легенды - [21]

Эти размышления вернули ей бодрость и жизнерадостность. Отерев слезы, она подняла глаза и увидела у своих ног ярко сверкавший листочек. Он блестел как золотой. Она подняла листок и осмотрела. И на вес он был тяжелый, как золото. Быстро вскочив, она побежала с ним к соседке еврейке и радостно показала ей находку. Та признала, что листок из чистого золота и тут же откупила его, выложив на стол два толстых серебряных талера. Все горе было забыто. Такого сокровища у бедной женщины никогда еще не было в руках. Она побежала к пекарю, купила штрудель и сдобный крендель, а для Стефана баранью ножку на ужин, когда он, усталый и голодный, вернется вечером домой. Как запрыгали малыши, когда мать веселая вернулась домой и угостила их таким небывалым завтраком. Она вся сияла материнской радостью, когда кормила голодную детвору. Теперь Ильзе оставалось убрать животных, издохших, понятно, по наговору колдуньи, и как можно дольше скрывать от мужа случившееся несчастье. Но ее изумлению не было границ, когда, случайно заглянув в кормушку, она увидела в ней ворох золотых листьев. Будь она знакома с греческими народными сказками, то легко догадалась бы, что ее любимые животные издохли от болезни царя Мидаса[32], и все-таки она заподозрила что-то в этом роде. Поэтому, быстро наточив нож, вспорола живот издохшей козе и нашла в желудке ком золота, величиной с небольшое яблоко. То же самое оказалось и в желудках козлят.

Теперь она не знала счета своему богатству. Но одновременно свалилась на нее и большая забота. Она стала беспокойна, пуглива, сердце у нее неистово билось; она не знала, запереть ли свое сокровище в сундук, или закопать в погребе, боялась воров и искателей кладов. Кроме того, ей не хотелось открыть все сразу жадному Стефану, ибо справедливо опасалась, что, побуждаемый духом наживы, он заберет всю маммону себе, а ее с детьми заставит по-прежнему во всем терпеть нужду. Она долго думала, как бы ей все получше устроить, да так ничего и не придумала.

Пастор села, где жила Ильза, был заступником всех угнетенных женщин и по доброте своей или из расположения к прекрасному полу, как слабейшему, весьма благоволил к ним и не давал спуску грубым мужьям, жестоко обращавшимся с его духовными дочерьми. Если кто из жен ему жаловался, он всегда брал сторону женщин, на беспутного же домашнего тирана налагал строгое покаяние. Он никогда не жалел щучьей печенки[33] и для угрюмого Стефана, когда тот изливал свою желчь на жену, и не раз выкуривал сатану из супружеской спальни, защищая добрую женщину. И на этот раз она прибегла к помощи духовника. Ничего не скрывая, рассказала она о приключении с Рюбецалем, как он одарил ее большим богатством и какая у нее теперь забота. В подтверждение своих слов она выложила перед ним на стол все сокровища, которые принесла с собой.

Пастор истово перекрестился, услышав о таком чудесном приключении, и в то же время очень обрадовался счастью бедной женщины и, двигая на макушке свою шапочку, стал придумывать, что бы ей посоветовать. Как бы ей без шума и не привлекая ничьего внимания спокойно пользоваться своим богатством и не допустить, чтобы зажимистый Стефан завладел им. Наконец, после долгого раздумья, он промолвил:

— Послушай, дочь моя, доброго совета: взвесь золото и отдай мне на хранение. Затем я пошлю тебе письмо, написанное по-итальянски, якобы от твоего брата. Он будто уехал несколько лет тому назад в чужие края, поступил на службу к венецианцам и на их судне уплыл в Индию. Там он и умер, отказав по завещанию все свое состояние тебе, с условием, что душеприказчиком будет приходский священник, дабы все досталось только тебе, и никому другому. Я не требую за это ни вознаграждения, ни признательности. Обещай лишь преподнести святой церкви в благодарность за счастье, ниспосланное тебе небом, богатое облачение в ризницу.

Этот совет пришелся Ильзе весьма по вкусу, и она обещала пастырю купить облачение. Он добросовестно взвесил в ее присутствии золото, все до единой драхмы, и положил в церковную казну. Женщина ушла от него повеселевшая и довольная.

Рюбецаль был таким же защитником женщин, как добрый деревенский пастырь, с тою только разницей, что последний уважал весь женский род вообще, ибо, как он говорил, к нему принадлежала пречистая дева, и относился ко всем женщинам одинаково, не оказывая предпочтения ни одной, дабы клеветнические языки не могли бросить тень на его доброе имя. Рюбецаль же, напротив, ненавидел весь женский род из-за одной девушки, которая перехитрила его. Но иногда воспоминание о ней приводило его в благодушное настроение, и он брал под защиту какую-нибудь одну и оказывал ей помощь. Насколько отважная крестьянка своим образом мыслей и поведением завоевала его расположение, настолько он был зол на грубого Стефана и загорелся желанием отомстить ему за славную женщину и разыграть с ним шутку, да такую, чтоб напугать его до смерти. Гном намеревался таким образом усмирить мужа и сделать покорным жене, чтобы та вертела им, как хотела. Для этой цели он оседлал быстрый утренний ветер и помчался через горы и долины, высматривая, как дозорный, на всех перекрестках и дорогах, ведущих из Богемии, путника с грузом на спине и, заметив такового, нагонял его и пронзительным взглядом таможенного чиновника осматривал ношу. К счастью, в этих местах не проходил ни один торговец стеклом, не то пришлось бы ему претерпеть насмешки и понести убытки, без всякой надежды на возмещение, будь он даже не тем, кого искал Рюбецаль.