Сказки французских писателей - [5]

П е с-Т о б и. Не могу. У меня словно камень в желудке. Он опускается, но так медленно. К тому же эти мухи, мухи!… Как только увижу хотя бы одну, у меня глаза вылезают из орбит. И как это мухам удается? Я весь превращаюсь в челюсти со страшно оскаленными зубами - послушай, как они щелкают! - а эти проклятые твари ускользают от меня. О, мои бедные уши! О, мое нежное темно-бурое брюшко, мой воспаленный нос!… Видишь? Вот прямо на кончике носа!… Что делать? Я скашиваю глаза изо всех сил… Сейчас две мухи? Нет, одна. Нет, две…

Я подбрасываю их, как кусочек сахара, а хватаю воздух… Не могу больше. Я ненавижу солнце, и мух, и вообще все!…

Н е ж е н к а-К и к и. (Сел, глаза у него поблекли от сна и света. Он стонет.) Все-таки ты разбудил меня! Ты этого хотел, не так ли? Весь сон прошел. А я едва чувствовал, как моего густого меха касаются ножки тех назойливых мух, что ты ловишь. Их легкое, нежное прикосновение заставляло меня иногда вздрагивать и морщить гладкую шелковистую травку, в которую я одет… Но ты во всем несдержан; твоя плебейская радость бьет через край, твоя притворная боль стонет. Что и говорить, южанин!

Пес-Тоби (с горечью). Ну если ты проснулся только для того, чтобы сказать мне это!…

Н е ж е н к а-К и к и (поправляя). Если ты меня разбудил.

П е с-Т о б и. Мне было не по себе, я ждал помощи, ободряющего слова…

Н е ж е н к а-К и к и. Я не знаю слов, помогающих пищеварению. И подумать только, ведь из нас двоих именно у меня находят мерзкий характер! Но посмотри на себя, сравни! Жара тебя утомляет, голод сводит с ума, от холода ты леденеешь…

П е с-Т о б и (обиженно). Я - тип повышенной чувствительности.

Н е ж е н к а-К и к и. Скажи просто: тип.

П е с-Т о б и. Нет, этого я не скажу. А ты - чудовищный эгоист.

Н е ж е н к а-К и к и. Может быть. Ни Двуногие, ни ты ничего не понимаете в эгоизме, в эгоизме Котов. Вы называете им, все смешивая в кучу, и инстинкт самосохранения, и целомудренную сдержанность, и чувство собственного достоинства, и усталое смирение оттого, что вы не способны постичь нас. Пес, хоть и не слишком благородный, но все-таки лишенный предвзятости, может быть, ты меня лучше поймешь? Кот - это обитатель дома, а не игрушка. По правде говоря, не пойму, что за времена наступили! Разве только Двуногие, Он и Она, имеют право грустить, радоваться, лакать из тарелок, ворчать, показывать всем свое переменчивое настроение? У меня тоже бывают капризы, грусть, плохой аппетит, минуты мечтательного уединения, когда я отрешаюсь от мира…

Пес-Тоби (прилежно внимая). Я слушаю тебя, но понимаю с трудом, потому что ты изъясняешься сложно, трудно для моего разумения. Ты меня удивляешь. В Их ли правилах противоречить твоим переменчивым настроениям?

Ты мяукнешь - тебе открывают дверь. Ты ляжешь на бумаге - священной бумаге, по которой Он царапает, - Он отодвигается и - о, чудо! - оставляет тебе запачканную страницу. Ты разгуливаешь, сморщив нос, резко, как маятником, размахивая хвостом, ищешь, по-видимому, как бы нашкодить, - Она наблюдает за тобой, смеется, а Он объявляет: опустошительный поход. Так где же основания для упреков?

Н е ж е н к а-К и к и (притворно). Я не упрекаю. Впрочем, психологические тонкости тебе совершенно недоступны.

П е с-Т о б и. Не говори так быстро. Мне нужно время, чтобы понять… Мне кажется, что…

Н е ж е н к а-К и к и (лукаво). Не спеши - от этого может пострадать твое пищеварение.

П е с-Т о б и (не чувствуя иронии). Ты прав. Сегодня мне трудно изъясняться. Так вот: кажется, тебя лелеют куда больше, чем меня, а между тем жалуешься именно ты.

Н еж е н ка-Ки к и. Собачья логика! Чем больше мне дают, тем больше я требую.

П е с-Т о б и. Это плохо! Неделикатно.

Н е ж е н к а-К и к и. Нет, я имею право на все.

П е с-Т о б и. На все? А я?

Н е ж е н к а-К и к и. У тебя, кажется, ни в чем нет недостатка.

П е с-Т о б и. Ни в чем? Не знаю. В самые счастливые минуты мне так хочется расплакаться, что останавливается дыхание и мутнеет в глазах… Сердце щемит в груди. Если бы знать в эти тягостные мгновения, что все живое любит меня, что нигде в мире нет несчастной собаки за дверью и что никогда не случится ничего плохого…

Н е ж е н к а-К и к и (насмешливо). И тогда происходит что-то плохое?

П е с-Т о б и. А, тебе это известно! Именно тогда неотвратимо появляется Она с желтым пузырьком, в котором плавает эта мерзость… Ты знаешь что - касторка! Бесчувственная, извращенная, Она крепко держит меня между коленями, разжимает мне зубы…

Неженка-Кик и. Сжимай их сильнее.

П е с-Т о б и. Но я боюсь сделать Ей больно. И вот мой трепещущий от страха язык чувствует эту мерзкую липкую жидкость. Я давлюсь, отплевываюсь. По моему несчастному лицу пробегают судороги агонии, и нет конца этой пытке… А потом, ты видел, я грустно тащусь с опущенной головой, слушая, как противно булькает касторка у меня в животе, тащусь в сад скрыть свой позор…

Н е ж е н к а-К и к и. Ты так плохо его скрываешь!

П е с - Т о б и. Дело в том, что я иногда не успеваю. Н е ж е н к а-К и к и. Когда я был маленьким, Она как-то раз захотела прочистить меня касторкой. Я так Ее оцарапал и укусил, что больше Она за это не принималась. В какой-то момент Ей показалось, что Она держит на коленях сущего дьявола. Я извивался ужом, исторгал пламя, у меня стало в тысячу раз больше когтей и зубов, и я исчез, как по мановению волшебной палочки.