Сказки чудака-чудодея - [2]
– Пятки почешешь? Рисуй! – ухмыльнулся Дёмка.
Пришлось почесать пятки «у-ху-хя, у-ху-хя, у-ху-хя».
Портрет получился славный, похожий до невозможности. С листа бумаги смотрел маленькими хитрющими глазками человечек, напоминающий шар. Нет, не шар, шарик. Шарик улыбался до ушей ртом с потерявшимся где-то передним зубом. Голова шарика была почти лысой, кое-где покрытой хилыми кучками рыжих волос. Прикреплялась голова к туловищу не шеей, а тремя жирненькими складочками. Тельняшка, надетая на Демида, обтягивала заметное пузцо. Но главным украшением Демида Лукича были трусики с нарисованными якорьками. Трусики доходили до колен, а дальше шли короткие босые ножки, всегда готовые к чесанию пяток «у-ху-хя, у-ху-хя, у-ху-хя».
Вот такой он и есть – Демид, домашний чудодей-волшебник. Он непременный участник всех моих сказок и волшебных историй. Он с Васюшкой, попугаем Кешкой и другими обитателями нашего дома – большие проказники и выдумщики. О них я сочиняю сказки, им их рассказываю, теперь хочу рассказать и вам…
Сказка первая
Ничего себе Новый год!
Ждёшь-ждёшь праздник – Новый год, целый год ждёшь Новый год, а наступает он всегда последним из праздников, в самом конце года. Хорошо хоть вообще наступает…
– Новый год – любимый праздник! – месяца за три начинает галдеть Васюшка.
– И мой тоже! – сразу примазывается Демид. – Ужасно люблю поесть! Особенно бабушкин салат «Оливье» с большой кучкой майонеза!
В этом году подготовку к приходу Нового года домочадцы начали с самого утра. И начали с установки елки. Её пушистую поставили в середине Васюшкиной комнаты, а рядом – открытый ящик с игрушками. В ящике слышалась какая-то возня, тут и там показывалась попка в якорьковых трусиках. Чья? Конечно же Дёмкина! Толстыми пальчиками он извлекал всё новые и новые игрушки, и наконец вытащил самую красивую – красную звезду с золотыми бусинами и серебряными блёстками. Она точно должна висеть на самом верху. Туда и полез Демид. Приладив звезду, домашний волшебник залюбовался: красота! И так загордился своей работой, что решил похулиганить, взял и съехал по ёлочной лапе.
– Ха! Вот это забава! – развеселился Демид. – Иголочки щекочут мои драгоценные пяточки «у-ху-хя, у-ху-хя, у-ху-хя»!
Дёмка схватил очередную игрушку, полез вверх по ёлке, «у-ху-хя, у-ху-хя, у-ху-хя» слышалось во всем доме. Шуршание и кряхтение разбудило Васюшку.
– Знаешь, за что я тебя люблю, Демид Лукич? – спросила она.
– Знаю! – чудодей прямо с ёлочной лапы прыгнул Васюшке на плечо. – За сильнейшую красоту!
– Ну, это точно! А за что тогда не люблю? – спросила Васюшка, заглядывая под ёлку, нет ли там подарков.
– За то, что я тебе спать не даю! – ответил проказник, спрыгнул на пол, сунул нос и всё остальное под ёлку, нет ли там подарков.
– Ну-ка кыш, делать тебе тут нечего! – Васёнка схватила Демида за пятку, попыталась вытащить.
– Э-чего, э-чего! – упирался Дёмка.
Ёлку наряжали до самого обеда. Электрическая гирлянда была последней игрушкой, которую Дёмка вытащил из коробки. По зелёному шнуру бегали разноцветные огоньки, сначала наперегонки, а потом вприпрыжку. Красотища! Гирлянду обвили вокруг ёлки и оставили включённой в розетку.
В комнату вошла мама.
– Новый год приходит поздно, ровно в двенадцать часов ночи. – сказала она. – Чтобы его встретить, нужно немного поспать. Мы не волшебники, мы устаём, посему, Васюшка, марш в кровать!
Пришлось подчиниться. Хотя очень не хотелось. Когда Василиса заснула, Дёмка придумал новую забаву – качаться зацепившись за игрушки. Игрушки тихо звенели, пахло хвоей, волшебник с упоением думал о салате «Оливье», который ему положат в самую большую тарелку, а если повезёт, так и всю кастрюлю отдадут! О том, как он обязательно отхлебнёт из маминого фужера шампанского. Совсем чуть-чуть! Пусть пузырьки пощекочут нос и язычок. Мечтая, Демид задремал прямо на елочной лапе.
Проснулся волшебник от незнакомого треска, противного, тревожного. Искрила розетка, в которую была включена гирлянда. Гирлянда тоже работала непонятно как. Огоньки больше не бежали светлячками по еловым веткам, а торопливо вспыхивали и гасли. Искры от розетки разлетались во все стороны, самые большие падали на ковёр, дымились.
– Чего сиди-и-и-ишь?! – заорал, услышав треск, Кешка. – Ты чудо-тьфу-дей в конце концов или я? Пти-ц-ц-ца может изжариться!
Тут Демид понял: изжарится не только Кешка, но и Васюшка, и мама, и бабушка. Не будет никакого Нового года и салата «Оливье», а будут одни неприятности.
– Пож-а-ар, – тихонечко прошептал Демид Лукич. – Без паники! Всем оставаться на своих местах! Командовать буду я!
Дёмка с силой дёрнул шнур гирлянды. Не тут-то было, шнур как будто прилип к розетке.
– Помогай, курица! – крикнул чудодей попугаю. Кешка вцепился клювом в провод и взлетел. Вместе они наконец выдернули провод из розетки, она больше не искрила. А вот ковёр дымился здорово, ещё немного – и загорится.
– Надо звать людей! – загалдел Кешка. – Сами не справимся!
– Не надо, они испугаются, чего недоброго заболеют, давай как-нибудь сами, – отозвался волшебник.
– Так колдуй, балбес-с-с, колдуй, – не унимался попугай.
