Сказки - [11]

“На что мне эти ракеты? – подумал я сперва. – Лучше бы это были груши”. Но потом я кое-что сообразил. Когда наступила темная ночь, я зажег первую ракету, она взлетела ввысь и загорелась, как метеор. Вторая ракета рассыпалась звездочками, третья засияла, как солнце, четвертая запела, а пятая улетела так высоко, что застряла где-то среди звезд. Там она и сейчас светится. Пока я так развлекался, подошел большой пароход и взял меня на борт.

“Да, браток, - сказал капитан, - если бы не ракета, ты бы здесь утонул. Но когда мы за десять миль отсюда увидели твои ракеты, мы сразу поняли, что кто-то зовет на помощь”

За здоровье этого славного капитана я съем вот эту грушу.

Покончив с ней, Сидни Холл весело продолжал:

- В Сан-Франциско я, стало быть, ступил на американскую землю. Америка, ребята, это моя родина, и что тут много разговаривать, - Америка – это Америка. Если я вам буду про нее рассказывать, вы мне, конечно, не поверите, - такая большая и удивительная страна Америка. Скажу вам только, что я сел в тихоокеанский экспресс и поехал в Нью-Йорк. Там дома такие высокие, что их никак нельзя достроить до конца, потому что пока каменщики и кровельщики по лесам заберутся наверх- уже обед, они там только скоренько пообедают тем, что взяли с собой, и начинают скорей спускаться вниз, чтобы вовремя лечь спать; так оно и идет день за днем. И вообще лучше Америки ничего нет; а кто не любит свою родину так, как я люблю Америку, тот старый осел.

Из Америки я на пароходе поплыл в Голландию, в город Амстердам. По пути – по пути, ну да, - по пути со мной случилось самое интересное и чудесное из всех приключений. Пропади я пропадом, ребята, это и есть собственно, самая замечательная шутка во всем путешествии!

- Что же это? – закричали детективы.

- Н-да, как бы вам сказать, - покраснев, сказал Сидни Холл, - дело в том, что я обручился. На пароходе ехала одна милая молодая девица, гм-гм, зовут ее Алиса, и нет на свете никого красивее ее, даже среди вас. Нет, действительно нет! – добавил мистер Сидни Холл после глубокого раздумья. – Но вы, пожалуйста, только не думайте, что я ей сказал, как она мне нравится. Шел уже последний день нашего путешествия, а я все еще ничего ней не сказал... А теперь я съем эту грушу.

Просмаковав грушу, мистер Сидни Холл продолжил свой рассказ:

- В этот последний вечер я прогуливался по палубе. Тут ко мне подошла мисс Алиса.

“Мистер Сидни Холл, - спросила она, - вы бывали в Генуе?”

“Бывал, мисс Алиса”, - отвечаю я.

“А не видели вы там маленькую девочку, которая потеряла свою мамочку?” - спрашивает Алиса.

“Ну да, мисс, Алиса, - отвечаю я, - какой-то полоумный парень отвел ее к маме за ручку”.

Алиса помолчала минутку, а потом говорит:

“Мистер Сидни Холл, а вы побывали и в Индии?”

“Да, мисс Алиса”, - отвечаю.

“А не видали вы там, - спрашивает Алиса, - как один храбрый молодой человек прыгнул на ходу из поезда в воды Ганга, чтобы спасти утопающую прачку?”

“Видал, - говорю я, немного смутившись, - это был какой-то старый дурак, мисс Алиса. – Разве стал бы умный человек так поступать?”

Алиса помолчала минутку и посмотрела на меня так странно, так мило. Прямо мне в глаза.

“А кажите, мистер Сидни Холл, - начала она снова, - правда ли, что во время кораблекрушения один благородный человек пожертвовал собой, чтобы уступить место женщине на спасательной шлюпке?”

Тут меня, ребята, прямо в жар бросило.

“Ну да, мисс Алиса, - говорю я, - если я не очень ошибаюсь, тогда какой-то чудак решил вдруг искупаться в море”.

Тут Алиса подала мне обе руки, покраснела и сказала:

“А знаете ли вы, мистер Сидни Холл, что вы ужасно хороший человек? И за то, что вы сделали для маленькой девочки в Генуе, для индийской прачки и для незнакомой женщины в море, вас все должны любить”.

Ну тут я, братцы, очутился прямо на седьмом небе! Словом, я обнял Алису, а когда мы, значит, обручились, я спрашиваю:

“Слушай-ка, Алиса, кто тебе рассказал все эти глупости про меня? Ведь я же – как перед богом! – никому этим не хвастал”.

“Знаешь, - говорит Алиса, - сегодня вечером я смотрела на море и немножко думала о тебе. И тут подошла маленькая черная женщина, и она мне все это рассказала”.

Мы пошли искать маленькую черную женщину, чтобы ее поблагодарить, но нигде не могли ее найти. Вот так, ребята, я и обручился на пароходе, - закончил Сидни Холл и провел рукой по своим сияющим глазам.

- А Волшебник? – закричали детективы.

- Волшебник? – отвечал знаменитый Сидни Холл. – Он пал жертвой своего собственного любопытства, как я это и предвидел. Когда я проснулся в Амстердаме, кто-то постучался в мою дверь и вошел. Это был Волшебник, бледный и расстроенный.

“Мистер Сидни Холл, - сказал он, - я больше не могу терпеть. Прошу вас, скажите мне, как вы собираетесь меня поймать?”

“Мистер Волшебник, - отвечаю я серьезно, - этого я не скажу. Если я проболтаюсь и выдам вам мой план, вы убежите”.

“Ах, - вздохнул Волшебник, - сжальтесь вы надо мной наконец. Я уже больше спать не могу от любопытства!”

“Знаете что, - говорю я, - так и быть, я вам это скажу, но сперва вы должны мне дать клятву, что с этого момента вы мой пленник и не будете пытаться от меня ускользнуть”.