Сказки бабушки Агаты - [32]

Снегопад, который начался еще вчера днем, не прекратился до сих пор. Я поискала ориентир, по которому можно было бы определить то, что синоптики называют «высота снежного покрова». Нашла и тихонько присвистнула. Над сугробами поднимались только две ступени высокого крыльца и снег все еще валил крупными хлопьями. По такой погоде ни один автомобиль сегодня со двора не выедет. И, похоже, не въедет.

– Да-а. Если только наша доблестная милиция не обзавелась снегоходами, в ближайшее время их ждать не приходится.

– А может, они как-нибудь сумеют добраться? – жалобно спросила Вика. – На вертолете, например? Я в кино такое видела.

– В кино тебе много чего интересного покажут, – оказывается, Николай сердился не на меня конкретно, его раздражал любой, кто открывал рот.

– В такой снегопад вертолеты не летают, – дядя Саня тоже был мрачен, но у него хватило воспитания, ответить Вике по существу.

– И отряд лыжников они к нам тоже не пришлют, – вздохнул Борис. – Точно Коля сказал: пока снегопад не кончится и дорогу не расчистят, будем тут куковать, как на острове.

– Нет, я хотела бы знать, – неожиданно заговорила Лайза хриплым, злым голосом. Смотрела она, при этом, почему-то, на Аллу. – Я хотела бы знать, какая сволочь это сделала?

– Может ты? – огрызнулась Алла. – Меня Женька вполне устраивал, это ты его все время доставала.

– Идиотка, – лицо Лайзы приняло привычное, холодно-надменное выражение.

– Подождите, подождите, – Борис вскочил и всплеснул руками. – Но ведь что же получается? Получается, что Женьку убили? Зарезали?

Я уже упоминала, что мой одноклассник бывает туповат? Не то, чтобы дурак, просто некоторые вещи до него доходят не сразу. Вот как сейчас например. Кажется, нож в спине – достаточный повод, чтобы сразу исключить такие версии, как самоубийство и несчастный случай. А вот поди ж ты! Борьке понадобилось почти полчаса, чтобы сообразить – Евгения убили. Но Бог с ним, с Борькой. Вот Лайза задала вопрос, действительно интересный: а кто, собственно, это сделал? Какая сволочь?

Допустим, за себя я ручаюсь – это не я. И не Борис. Дело даже не в том, что под утро, в то время когда очевидно, было совершено убийство, он честно дрых. Этому опять же я свидетель – именно его непрерывный храп не давал мне покоя. Просто Борьку я знаю с первого класса и не верю, что он мог вот так, запросто, садануть человека ножом в спину и спокойно отправиться спать. В общем, вы как хотите, а себя и Маркина я из списка подозреваемых вычеркиваю. А вот что касается остальных… Я снова оглядела людей, собравшихся в комнате.

Николай. Напряженное лицо, тусклый взгляд, руки находятся в непрерывном, беспокойном движении. Вика. Забралась в глубокое мягкое кресло с ногами, сжалась в комочек, словно испуганная зверушка. Дядя Саня. Хмурый, недовольный, поглядывает на всех исподлобья. Алла. Эта, наоборот, смотрит прямо, даже с вызовом. Лайза. Озабочена, погружена в свои мысли. Люди, как люди. И если и мелькают какие-то странности в поведении, то это, в общем-то, естественно: ситуацию, в которой мы все оказались, никак нельзя назвать обыденной. Еще неизвестно, как я сама со стороны выгляжу.

Тьфу ты, глупость какая. Да откуда я могу знать, кто из них способен на убийство? Я их всех меньше суток назад в первый раз увидела! Может быть – никто, а может – любой. И причин у каждого – вагон и маленькая тележка. И у Николая, и у девушек. Только у дяди Сани, наверное, нет, он в этой компании, как и я, человек посторонний. Посторонний, следовательно, наименее подозрительный? Что ж, это только повод, чтобы присмотреться к нему повнимательнее. Правда, если так рассуждать, то я тоже вхожу в категорию самых подозрительных лиц. Ну и пусть, я-то точно знаю, что никого не убивала.

Громкий крик вывел меня из состояния глубокой задумчивости. Оказывается, пока я рассуждала о личности возможного убийцы про себя, остальные делали это вслух. И очень эмоционально. Немного разобравшись в общем гвалте, я поняла, что Алла обвиняет вяло отбивающегося Николая; Лайза, почему-то объединила свои претензии к Борису и к Вике, с упоением перечисляя обиды, как я поняла, едва ли не трехлетней давности; Вика кричит, что больше в жизни никогда не войдет в эту комнату; Борька просит всех успокоиться, а дядя Саня внимательно слушает весь этот базар. Естественно, я присоединилась к Борису и вовсе не потому, что он мой работодатель. Просто его поведение казалось мне наиболее разумным. И я, в отличие от Борьки, умела прекращать подобное безобразие.

– Все, тихо! – рявкнула я. Командный голос, выработанный на дополнительных занятиях в пединституте, которые я специально посещала, и отшлифованный за время общения со старшеклассниками, не подвел. Тишина наступила мгновенно, словно кто-то выключатель повернул. – Устроили детский крик на лужайке, вместо того, чтобы делом заняться!

– Делом? – Алла на шаг отступила от Николая и уставилась на меня. – Каким делом?

– Да, что мы можем? – дрожащим голоском спросила Вика. – Ведь Женька все равно уже… – голос у нее сорвался.

– Ясно, что я не об искусственном дыхании говорю, – раздраженно ответила я. Да, конечно, я Евгения едва знала, а Алла с Викой были знакомы с ним, скажем так, довольно близко, и его безвременная кончина должна была произвести на них гораздо более сильное впечатление. Но даже с учетом этого, девушки могли бы соображать побыстрее. – Когда милиция приедет, они первым делом начнут выяснять, кто где находился ночью…