Сказки 1001 ночи - [268]

И Абу Сир взял блюдо, и принес его Абу Киру, и увидел, что тот перемалывает клыками еду, стоящую перед ним, точно верблюд, и отправляет один кусок вслед другому с поспешностью. «Разве я не говорил тебе: не ешь! – сказал Абу Сир. – Благо капитана изобильно: посмотри, что он тебе послал, когда я рассказал ему, что у тебя кружится голова». – «Давай», – сказал Абу Кир; и Абу Сир подал ему блюдо, и красильщик взял его и начал жадно есть то, что на нем было, и все другое, словно пес, оскаливший зубы, или сокрушающий лев, или рухх, который бросился на голубя, или человек, едва не умерший с голоду, который увидел еду и начал есть.

И Абу Сир оставил его, и ушел к капитану, и выпил там кофе, а потом он вернулся к Абу Киру и увидел, что тот съел все, что было на блюде, и отбросил его пустым. И тогда он взял блюдо, и передал его одному из слуг капитана, и вернулся к Абу Киру, и проспал до утра. А когда наступил следующий день, Абу Сир начал брить, и всякий раз, как ему что-нибудь доставалось, он отдавал это Абу Киру, и Абу Кир ел и пил, садясь и вставая только для того, чтобы удовлетворить нужду. И каждый вечер Абу Сир приносил от капитана полное блюдо, и они провели таким образом двадцать дней, пока корабль не стал на якорь в гавани одного города.

И тогда они вышли с корабля, и вошли в этот город, и взяли себе комнату в одном хане, и Абу Сир постлал в ней циновки, и купил все, что им было нужно, и, принеся мясо, сварил его. А Абу Кир спал с тех пор, как вошел в комнату в хане, и не проснулся, пока Абу Сир не разбудил его и не положил перед ним скатерть. И проснувшись, Абу Кир поел и потом сказал Абу Сиру: «Не взыщи с меня, у меня кружится голова». И опять заснул.

И он провел таким образом сорок дней, и каждый день цирюльник брал свои принадлежности, и ходил по городу, и работал, получая прибыль, а возвратившись, он находил Абу Кира спящим и будил его. И Абу Кир просыпался, и с жадностью принимался за еду, и ел так, как ест тот, кто никогда не насытится и не удовлетворится, а потом снова засыпал. И он провел таким образом еще сорок дней, и всякий раз, как Абу Сир говорил ему: «Сядь отдохни и выйди прогуляться в город – в нем есть всякие развлечения, и блеск, и красота, и нет ему подобного среди городов», Абу Кир, красильщик, говорил ему: «Не взыщи, у меня кружится голова». И Абу Сир, цирюльник, не хотел смущать Абу Кира и заставлять его слушать обидные слова.

Но на сорок первый день цирюльник заболел и не смог выйти, и он нанял привратника хана, и привратник сделал то, что им было нужно, принес им поесть и попить, и Абу Кир так же ел и спал. И цирюльник нанимал привратника хана для исполнения своих нужд четыре дня, а после этого болезнь его так усилилась, что весь мир исчез для него от жестокой болезни. Что же касается Абу Кира, то его сжигал голод, и он поднялся, и стал шарить в одежде Абу Сира, и, увидев, что у него есть немного денег, взял их, и запер Абу Сира в комнате, и ушел, не уведомив никого, а привратник был на рынке и не видел, как он выходил.

Абу Кир пошел на рынок, и оделся в прекрасные одежды, и стал ходить по городу и смотреть, и увидел, что это город, подобного которому не найти среди городов, но все одежды в нем белые и синие – не иные. И он пришел к одному красильщику и увидел, что все, что есть у него в лавке, – синее, и тогда он вынул носовой платок и сказал: «Эй, мастер, возьми этот носовой платок, выкраси его и получи плату». – «Плата за окраску этого двадцать дирхемов», – сказал красильщик. И Абу Кир молвил: «Мы красим это в нашей стране за два дирхема». – «Иди крась его в своей стране, – сказал красильщик, – а я не буду его красить меньше чем за двадцать дирхемов. Мы не сбавим эту цену ни на сколько». – «А в какой цвет ты хочешь его выкрасить?» – спросил его Абу Кир. «Я выкрашу его в синий», – сказал красильщик. «Я хочу, чтобы ты его выкрасил в красный цвет», – сказал Абу Кир. «Я не знаю красной краски», – сказал красильщик. «В зеленый», – сказал Абу Кир. «Я не знаю зеленой краски», – ответил красильщик. «В желтый», – сказал Абу Кир. «Я не знаю желтой краски», – ответил красильщик. И Абу Кир стал перечислять краски, краску за краской, и красильщик сказал ему: «Нас в нашей стране сорок мастеров, и их не бывает ни одним больше, ни одним меньше, и когда кто-нибудь из нас умирает, мы обучаем его сына, а если он не оставил потомства, нас оказывается одним меньше; если же у кого двое сыновей, мы обучаем одного из них, а когда он умрет, обучаем его брата. Наше ремесло твердо установлено, и мы умеем красить не иначе, как в синий цвет».

И Абу Кир, красильщик, сказал ему: «Знай, что я красильщик и умею красить во все цвета. Я хочу, чтобы ты взял меня служить за поденную плату, и я научу тебя красить во все цвета, чтобы ты мог похваляться во всяком цехе красильщиков». – «Мы никогда не допускаем чужестранца войти в наше ремесло», – сказал красильщик. «А если я открою себе красильню один?» – спросил Абу Кир. «Это никогда не будет возможно», – ответил красильщик. И Абу Кир оставил его и отправился к другому, и тот сказал ему то же, что и первый, и Абу Кир ходил от красильщика к красильщику, пока не обошел сорок мастеров, но они не принимали его ни в поденщики, ни в мастера. И Абу Кир отправился к старшине красильщиков и рассказал ему об этом, и тот сказал: «Мы не пускаем чужестранца войти в наше ремесло».