Сказка про Щелкуна и мышиного короля - [5]

– Любезные вассалы, друзья и братья! Хотите ли вы помогать мне в грозной битве?

Три паяца, один пастух, четыре трубочиста, два шарманщика и один барабанщик тотчас же закричали;–Мы за тобой – веди нас в бой – мы за тебя – против врага. – Все они спрыгнули вслед за Щелкуном со второй полки. Прыжок был очень опасный, особенно для Щелкуна. Другие шлепнулись на пол как мешки, потому что они были одеты в сукно и шелк, да и внутри-то состояли из ваты и отрубей. Но Щелкун наверное сломал бы руки и ноги, прыгать пришлось с большой высоты, а тело у него было как будто точеное из липового дерева. Да! Он наверное отколол бы себе руки и ноги, если бы мамзель Лина не вскочила со своего дивана и не подхватила бы героя своими мягкими руками.

– Ах милая, добрая Лина, со слезами сказала Маша, – как я была к тебе несправедлива! Ты верно с охотою сама уступила бы Щелкуну твою кровать!

Мамзель Лина начала уговаривать Щелкуна:

– О герой! говорила она, – подумайте и рассудите. Вы больны, вы ранены. Не ходите сами в сражение. Смотрите, с какою уверенностью в победе собираются ваши храбрые вассалы. Пастух, трубочист, шарманщик, паяцы и барабанщик уже внизу, а на моей полке заметно начинают шевелиться сахарные Фигуры с билетиками. Отдохните здесь на диване, или взберитесь на мой картон со шляпами и наблюдайте оттуда за сражением.

Так говорила мамзель Лина и держала Щелкуна на руках. Но Щелкун так нетерпеливо начал перебирать ногами, что Лина принуждена была поспешно поставить его на пол. В ту же минуту он опустился пред нею на одно колено и прошептал: „О благородная дама! я никогда не позабуду вашего внимания и вашей услуги! “–Мамзель Лина нагнулась, опять взяла Щелкуна, сняла свой пояс, украшенный разными блестками, и хотела надеть его Щелкуну через плечо. Все рыцари, отправляясь в сражение, получали прежде такую перевязь от какой-нибудь дамы. Но Щелкун отступил на два шага, приложил руку к сердцу и торжественно сказал: „Нет, благородная дама, у меня уже есть перевязь! “ И с этими словами он схватил ленточку, которою обвязала его Маша, повесил ее себе через плечо, смело взмахнул саблей и соскочил на пол. Вы замечаете, что Щелкун уже следовательно и прежде чувствовал все добро, оказанное ему Машей. Поэтому он и надел теперь её простую ленточку вместо богатого пояса мамзель Лины. Едва успел Щелкун спрыгнуть на пол, как опять начался писк и свист. Под круглым столом собрались бесчисленные полчища мышей, а над ними поднималась огромная, гадкая мышь с семью головами.

Ах, что-то будет, что-то будет!

V. Сражение

– Бейте тревогу, верный вассал мой барабанщик!

Так закричал Щелкун громким голосом, и барабанщик тотчас же начал самым искусным образом выбивать дробь. Стекла шкафа зазвенели и задрожали; внутри его поднялся стук и треск. Маша увидала, что крышки всех ящиков, в которых жили солдаты Фрица, полетели вверх, а солдаты стали выпрыгивать прямо на нижнюю полку, где и начали строиться ротами. Щелкун бегал взад и вперед, одушевляя войско речами.

– Что же это не показывается ни один трубач? Где они все, негодные сони? – с гневом воскликнул наконец Щелкун.

Он быстро обратился к высокому арлекину, который несколько побледнел и весь дрожал как в лихорадке.

– Генерал, торжественно сказал ему Щелкун, – и знаю вашу храбрость и вашу опытность. В сражении нужно уметь пользоваться минутою и обладать способностью быстрого соображения. Я поручаю вам начальство над всею кавалерией и артиллерией. Коня вам не нужно. У вас очень длинные ноги. На них вы отлично можете скакать. Теперь – действуйте!

Арлекин немедленно приложил к губам свои длинные, тонкие пальцы и запищал так пронзительно, что казалось как будто зазвенела сотня труб. В ту же минуту в шкафу послышался топот и ржание коней. Кирасиры, драгуны и блестящие новые гусары Фрица на всех рысях понеслись с верхней полки на нижнюю, а оттуда на пол. Полки за полками с музыкой и распущенными знаменами проходили мимо Щелкуна и развернутым Фронтом становились поперек комнаты. С грохотом вынеслись пред фронт Фрицевы пушки с орудийною прислугой на передках. Артиллерия открыла стрельбу. Послышалось: бум-бух! и Маша увидала, как осыпанные сахаром шоколадные шарики полетели в полчища мышей, покрывая их белою пылью. Мышам это было чрезвычайно неприятно, и они совсем застыдились глядя на то, как перепачканы их шкурки. Особенный вред наносила им батарея из тяжелых орудий, поместившаяся на большой мягкой скамейке, которая обыкновенно служила г-же Штальбаум для того чтобы класть на нее ноги. Батарея эта стреляла очень твердыми пряничными орехами и давала залп за залпом: бум… бух! бум… бух! Мыши так и падали с ног после каждого выстрела. Однако же они подвигались все ближе. они опрокинули уже несколько пушек, поднялась такая пыль, что Маша едва могла различать войска.

Несомненно было только то, что обе армии дрались с величайшим ожесточением, и что победа долго колебалась между ними. Мыши выводили в дело все новые и новые силы; маленькие серебряные пилюли, которыми они стреляли чрезвычайно искусно, начали уже ударять в шкаф. Женни и мамзель Лина в отчаянии бегали взад и вперед, ломая себе руки.