Сказка о Снежной Королеве - [20]

— Что значит нарочно?

— Ну, чтобы ты обратил на нее, наконец, внимание.

— И что?

— Ну, не знаю, — сказала Анжелика небрежно. — Она может не брать трубку или нарочно задержаться где-то… Чтобы ты поволновался. Обычный способ привлечения к себе внимания мужчины.

Рома остановил «Опель» у арки Анжеликиного дома. Вдоль набережной тянулся ряд фонарей, бесконечная дорога. Все только начиналось; навязшая в зубах фраза из дурацкого сериала; Анжелика почувствовала это очень остро. Все только начинается.

— Нет, понимаешь, — сказал Рома, заглушив мотор, — у нее на работе есть один тип, доктор… Катерина ему очень нравится. Он давно хочет с ней переспать, я знаю.

— И что?

— Тут недавно она принесла домой цветы, — доверительно сообщил Рома. — Я спросил, откуда. Так вот, оказалось, что Илья Васильевич ей подарил.

— А тебе не приходит в голову, что она могла сама себе купить этот букет? — спросила Анжелика.

— Что? — удивился Рома. — Зачем?

— Ну, уж не знаю, — сказала Анжелика сладко. — Ты разговаривал с этим Ильей, ты знаешь от него, что это его букет она принесла домой?

— Нет, — недоуменно ответил Рома.

— Так в чем дело? Твоя жена принесла домой цветы и говорит, что они подарены другим мужчиной?

— Да.

— Именно в тот момент, когда ты стал реже, чем обычно, бывать дома?

— Да.

— Рома, ты такой еще ребенок! — победительно воскликнула Анжелика. — У женщин есть миллион хитростей, чтобы получить то, что они хотят.

— Моя жена не стала бы сама покупать себе цветы, — сказал Рома гордо. — И она знает, как возмутил меня этот букет.

У Анжелики засосало под ложечкой: она столько еще могла рассказать этому мальчику! Если он хочет ее слушать…

— Поверь мне в одном: если твоя жена действительно собиралась бы переспать с кем-то, она бы вряд ли посвятила тебя в свои намерения. И букет, подаренный любовником, она бы вряд ли поперла домой. Скорее всего она просто выкинула бы его по дороге. Я не буду тебе рассказывать многие женские тайны. Чисто из женской солидарности. Но поверь, я-то хорошо понимаю, что нужно твоей жене.

— А что тебе нужно? — неожиданно спросил Рома.

— Что? — Анжелика даже вздрогнула.

— Что тебе нужно от меня? — повторил Рома.

— Мне… — она посмотрела на желтую линию светлячков, уходящую вдаль. — Ну, даже не знаю.

— Нет, ответь, пожалуйста, — настаивал Рома.

— Ром, ну, если честно, я не думала на эту тему, — призналась Анжелика.

— Послушай, — голос его дрогнул, — мне все друзья только и говорят: берегись ее. Правда, почему ты со мной? Что тебе от меня нужно?

От этого «все друзья говорят» у Анжелики потемнело в глазах. Саша, значит, был не один такой — и этот туда же. И ведь слушал же, слушал! «Берегись ее!» Надо же…

— Квартиру, машину и много денег, — ответила она быстро.

Роман часто-часто заморгал, потом всплеснул руками.

— Это смешно. Если я уйду из семьи, я оставлю жене и квартиру, и машину… а денег у меня очень мало. Все, что я зарабатываю сейчас, я трачу на наши развлечения. Если я ухожу от жены — я остаюсь просто голым.

— И что? — спросила Анжелика жестко.

— Не знаю, — сказал Рома растерянно. — Я просто хочу, чтобы ты знала.

Шурша, неслись мимо по набережной легкие, невесомые автомобили. Похоже, он был серьезно заморочен на Анжеликиной персоне. Это долгие дни и ночи; это почти вечность, дорога в неизвестность, сквозь тьму, и эти равнодушные фонари…

«Я не хочу чувствовать так тонко, — подумала Анжелика. — Я не хочу быть чувствительна рядом с ним. Я не хочу надолго».

— Ты что, всерьез думаешь, что у меня есть какие-то планы насчет тебя? — спросила она. — Далеко идущие планы?

— Не знаю, — покачал головой Рома. — Зачем-то ты со мной встречаешься…

— Зачем, зачем, — произнесла Анжелика ворчливо. — Я сама не знаю. Мне просто хорошо с тобой.

Это была не совсем правда; это была очень зыбкая правда; это была правда на последние несколько встреч. Но Анжелике не хотелось сейчас копаться в себе так глубоко; более того, не хотелось посвящать Рому во все свои мысли.

— Правда? — спросил с надеждой ее собеседник.

— А по моему лицу ты не можешь прочесть?

Рома молчал, по-щенячьи глядя ей в глаза; морщинки собирались на его лбу задумчивыми складками; он смотрел так, как будто проверял Анжелику на детекторе лжи. Взгляд работника спецслужб; внутренние фотоэлементы Роминого мозга медленно вращались, фиксируя его мысли.

— Боже, ну почему ты такой ребенок? — воскликнула Анжелика. — Разве можно задавать женщине такие вопросы?

Рома по-прежнему смотрел на нее, морща лоб. Наверно, он был внутренне не уверен в себе.

— Чего ты боишься? — спросила Анжелика. — Ты меня боишься?

— Если честно, то да, — со вздохом ответил Рома. — С той поры, как я тебя встретил, все так изменилось в моей жизни… Я боюсь этого.

Если бы Анжелика была хорошим психологом, наверно, она немедленно начала бы копаться в Роминых фобиях. Но сейчас ей просто хотелось, чтобы все было спокойно. Без проблем. Чтобы Рома успокоился и поверил ей. Как было бы легко!

— Не бойся, — сказала Анжелика.

Он положил ей голову на плечо, прижался. Анжелика медленно гладила его волосы, жесткие, черные… Наверно, в эту минуту она впервые почувствовала свою близость с ним. Ей захотелось защитить Рому. Сделать так, чтобы ему стало спокойно.