Сказка о невинно оклеветанных гражданах - [4]

— Ты посиди пока, о жизни подумай. Коль невиновен, бояться тебе нечего. У нас без вины никого не карают!

Вот и сидит Александр Васильевич, решения судьбы своей ждёт, да местным порядкам удивляется. А они совсем чудные! Например, кормить его здесь не собирались.

— Казна не обязана на прокорм тратиться, — так объяснил ему «политику партии» надзиратель, — кому Вы милы, тот пусть Вас и кормит!

— И как себе Вы это представляете?

— Всё просто, даю Вам бумагу и карандаш, пишете заявление на имя товарища Могутного, он ставит подпись и те, кого Вы укажете, станут Вам харч носить.

Всё оказалось не только просто, но и быстро! Уже вечером Стройницкий от пуза наелся принесённым из дома ужином. Доносчиков тоже не велено было на довольствие ставить.

— Что вы за обычай завели похабный? Какой ни есть человечишко, а семью его отучать от заботы не след!

А в пыточном застенке, творились дела, невиданные доселе.

— Поклёп считаем правдой, если он трижды повторён слово в слово под кнутом, — объяснил процедуру поиска истины бравый опричник.

И допрос начался. Крепкие парни из войск ОГПУ тщательно зафиксировали первого доносчика ремнями, стенографистка приготовилась записывать, а Могутный — задавать вопросы. Свистнули плети, завизжал от боли доносчик, а Акакий начал задавать вопросы:

— А как ты узнал, что Стройницкий в ересь впал?

— А как ты узнал, что он крамолу затеял?

— Кто ещё кроме тебя об этом знает?

Когда плохо стало стенографистке, допрос пришлось прервать и привести её в чувство. Опричник уже хотел её заменить на кого-нибудь покрепче, но девица, устыдившись собственной слабости, заявила:

— Я, товарищ Могутный, комсомолка, а не кисейная барышня! Прошу простить мне минутную слабость. Я больше не стану Вас подводить.

Затем не выдержал присутствующий на допросе врач:

— Господи! Что подумают о нас в Европе?

— А с какой целью Вы этим интересуетесь? — полюбопытствовал Фёдор Иванов. Врач сразу успокоился. В конце концов, лично он не при чём. Его дело — следить за тем, чтобы организму пациента не были нанесены повреждения, наносящие ущерб здоровью и несовместимые с жизнью!

Вопросы заданы, ответы получены и записаны и жертву правосудия увели в камеру.

— Следующий свидетель!

Процедура повторилась. Допрос третьего свидетеля проводил уже Фёдор.

Думаете, на этом всё закончилось? А вот и нет! Показания под кнутом должны даваться трижды! А потому допрос свидетелей продолжился на следующий день. Вопросы задали те же, что и накануне.

— Акакий Акакиевич, а какой смысл задавать одни и те же вопросы? — спросила его стенографистка.

— Большой смысл в этом, Машенька. Коль человек говорит правду, он и говорит одно и то же. А коль выдумал всё, то и отвечать будет по-разному. Вот на этом и уловлен будет.

И точно, Маша уже сама подметила, как разнятся ответы на одни и те же вопросы. А ведь предстоит ещё третий допрос.

Когда опросили свидетелей по третьему разу, Могутный сразу начал задавать другие вопросы:

— Вот ты, мил человек, на этот вопрос ответил позавчера так, вчера по-иному, а сегодня вообще чудно. И какому ответу верить? Ты не спеши отвечать, подумай сперва. Ведь мы верим только тому, что ты одинаково скажешь под тремя пытками.

Уразумев наконец правила игры, доносчики впали в панику. Перспектива быть трижды выпоротым за каждый ответ их не радовала. Начнёшь сбиваться, начнутся новые вопросы, и каждый будет сопровождаться трёхкратной поркой! И что выходит? Чем больше врёшь, тем больше плетей получишь? Разве ради этого они над бумагой трудились? Самый сообразительный из них понял: раз экзекуции не избежать, её нужно сократить! А как сократить? Да сознаться в том, что клевета это всё!

Правда, выгоду от чистосердечного признания он ощутил не сразу. Как только он написал заявление о том, что он мерзко оклеветал невинного человека, Могутный враз изменил свои вопросы:

— А зачем ты оговорами занялся?

— Сам придумал, али научил тебя кто?

— Кто ещё с тобой был в сговоре?

На этот раз, пройдя экзекуцию трижды, подследственный ни разу не сбился в своих показаниях. Тем самым облегчил свою судьбу. Только, прокуратура, наблюдавшая за соблюдением законности, тут же возбудила дело о клевете. Остальные доносчики сознались чуть позже.

— Акакий Акакиевич! А как быть, если честный человек собьётся в показаниях? Ведь невиновного накажем!

Нет, Машенька, не будет такого. Коль стоит за человеком правда, не собьётся он. И никто его не собьёт!

ПОСЛЕДСТВИЯ ЭКСПЕРИМЕНТА.

Александр Васильевич так и не был ни разу допрошен. А чего трепать того, кто неповинен? Перед ним извинились за причинённое беспокойство и с миром отпустили. Служи дальше товарищ и ни о чём не волнуйся! Пусть теперь доносчики волнуются! Подписка о неразглашении? Да что вы! Нам нечего скрывать от советского народа! Пусть люди знают, что невинному человеку у нас ничего не грозит. Это клеветникам стоит бояться.

Слухи о новых методах проверки свидетельских показаний разошлись в народе очень быстро. Кто-то кинулся в срочном порядке забирать свои поданные раньше заявления. Они слёзно умоляли чекистов не губить их. Ведь они уже всё осознали и глубоко раскаялись в содеянном. В общем, классическое «Я больше так не буду!»