Сказка о музыканте - [8]

Рене оглянулся, словно ища поддержки, встретился взглядом с Нией, и понял то, что знала она — это окончательное решение воеводы.

— Тогда я должен хотя бы попрощаться с ним, — прошептал он. — Сегодня же я пойду в город…

— Это тоже рискованно, — воевода покрутил ус. — Но я соглашусь отпустить тебя, если найдется доброволец, который отправится вместе с тобой. И не сегодня — завтра: нужно время подготовиться, обдумать, как лучше подойти, чтобы стража не заметила.

Добровольцем вызвался одноглазый Хирт, они с Рене и воеводой долго еще сидели у костра.

— Снова кто-то ходит по лесу, — дедушка Йорхан поднялся, кивнул воеводе и, в сопровождении Нии пошел к домику под сосной. А лес все шумел и плакал…

На следующий вечер Хирта и Рене проводили до дороги. С Нией молодой человек успел попрощаться еще в поселке.

— Будьте осторожны, — попросила девушка. В ее глазах было неподдельное беспокойство, но Рене так и не осмелился ее обнять.

Воевода со своими соратниками сам стоял на незаметной, прячущейся в густом кустарнике, тропе, ожидая возвращение Хирта и Рене. Никто из сопровождавших Ярдена не сомкнул глаз, хотя ждать пришлось почти до рассвета. И вот, в сером предутреннем тумане, на дороге показалась одинокая фигура. Когда она приблизилась, воевода узнал Рене — молодой человек прихрамывал и зажимал рукой рану на плече.

— Нас ждали, — Рене схватился за ствол старого дерева, чтобы не упасть, потому что силы оставляли его. — Они знали, что мы придем.

Несмотря на ранний час, в поселке никто не спал. Выйдя в центр вытоптанной площадки, где чернел круг кострища, воевода сказал, обращаясь ко всем сразу:

— Хирт и Рене попали в засаду. Мой друг и соратник Хирт убит, Рене был ранен, но ему удалось уйти. Рене говорит, что их ждали, а значит, кто-то предупредил полицию!

— Вчера лес шумел, — негромкий голос дедушки Йорхана заставил воеводу обернуться. — Кто угодно мог покинуть поселок, а мы бы не услышали. И не узнали.

— Да, кто угодно! — Ярден нахмурился. — И я требую, чтоб этот кто-то признался сейчас!

Внимательным взглядом он обвел лица всех присутствующих, задержавшись на немом Лаэрте. Тот выдержал взгляд, но, едва Ярден отвернулся, опустил глаза и принялся с заметным раздражением ковырять ногтем сухую кору.

От внимания Нии это не укрылось. Воевода долго разговаривал со своими друзьями и помощниками, проверенными в битвах воинами, и только когда он остался один, девушка решила подойти.

— Ты подозреваешь Лаэрта?

— Если ты говоришь про немого, то да, — Ярден вздохнул. — Ты придумала красивое имя, Ния, но оно ему не подходит.

— А почему его? Просто потому, что он — самый подозрительный?

— Возможно и так, — согласился Ярден. — А может, мне просто не хочется подозревать тех, кого я хорошо знаю и уважаю. Есть, правда, еще пекарь, он тоже недавно здесь, но Иллария была знакома с ним и его женой, к тому же он живет вместе с Рифом и Тимом, они бы заметили, если б он уходил ночью. Да и… как-то не верится, что человек, потерявший все из-за этих жестоких законов и дурацкой власти, пропади она пропадом, может стать предателем.

— Да, согласна. Не верится, — Ния вздохнула. — Ну что ж, тогда я присмотрю за ним.

Проследив за ее взглядом, воевода понял, что она имеет в виду не пекаря.

Рана Рене оказалась не слишком серьезной и почти не мешала, разве что поднимать тяжести он не мог, да махать мечом было не с руки. Ния сама меняла ему повязки, каждый раз получая благодарную улыбку. Девушка знала, с каким трудом даются Рене эти улыбки — она замечала тоску, которая появляется в его светлых глазах при мысли об отце и той участи, которая его ждет.

Через несколько дней Ярден подошел к молодому человеку и сказал:

— Ночью твой отец скончался в тюрьме. Так что публичной казни не будет. Возможно, это к лучшему.

Воевода ушел, а Рене долго стоял неподвижно, глядя в покрытую желто-зелеными травинками землю.

Ния пыталась успокоить Рене, как могла, но мысль о том, что именно немой Лаэрт может оказаться предателем, не давала ей покоя. Девушка, наверное, единственная, кто хоть изредка разговаривал с ним, не получая ответа, но ничуть этим не смущаясь, и поэтому ей очень хотелось оправдать Лаэрта в глазах воеводы и остальных. Никто так и не сознался в предательстве, но большинство разделяло подозрения Ярдена. Даже Рене, что расстраивало Нию еще больше.

О том, как немой появился в поселке, и за что был наказан, не вспоминали, но после гибели Хирта кто-то проговорился Рене об этом, и с тех пор молодому человеку было жутковато ночевать в одной палатке с убийцей.

— Немного не по себе находиться с ним под одной крышей, вернее, — Рене усмехнулся, — пологом.

Ния накрывала на стол под навесом возле дома Илларии, Рене помогал ей.

— Тебе нечего опасаться, — уверенно возразила Ния. — Тогда он всего лишь отомстил за друга. К тому же, солдаты и наши враги.

— Но Ния, он же ненормальный!

Девушка резко подняла голову:

— Это еще почему?

— У него такой вид, как будто он не слышит, или не понимает, что ему говорят.

— И слышит, и понимает, уверяю тебя, — девушка с громким стуком расставляла на столе глиняные миски, рискуя их разбить.