Сказка о городе К. Часть 1 - [11]
– Духи гор, дайте выносливости и удачи этой человеческой девочке!
В синей дымке появились горы и лесные реки, по берегам которых летали невесомые духи. Эти тени подлетали к горе, брали оттуда драгоценные камни>18 и бросали их в котёл.
– Небесный посланник>19, дай нам частичку твоей жизни! – обратилась старуха неведомо к кому. Перед ними в голубом облаке вырисовалось поле с поваленными деревьями. Одно дерево взмыло в воздухе и стружкой высыпалось в котёл.
– Сила перерождения! Сила металлической стойкости и гибкости, помоги человеческому ребёнку! – перед старухой в воздухе возникла изрытая мёрзлая земля, на которой мерцали серебристо-белые никелевые самородки>20. Один из камней также взлетел и упал в ведьминский котёл.
Синий пар заклубился вихрем, а старуха стала произносить заклинания на неведомом никому языке. Синильга запела одну из своих прекрасных и страшных песен. Домовой и девочка замерли и смотрели в котёл. А Синильга пела и изредка поглядывала на девочку своими чёрными холодными глазами. Варево старухи почернело, стало вязким и вонючим. Ведьма плюнула в котёл и повернулась к домовому:
– Говори! – крикнула ведьма.
Иннокентий широко распахнул глаза, сжал кулаки и пересохшим от волнения голосом глухо произнёс:
– Пусть этот человеческий ребёнок будет здоров!..
Ведьма крикнула:
– Окунай её в котел, домовой! Быстро!
Иннокентий подхватил Полину на руки и прямо в ночной рубашке поднёс к котлу. Жижа была горячая, вязкая и зловонная. Девочка закричала от страха.
– Не бойся! – шепнул домовой. – Старуха не Синильга, она никому не желает зла. А ведь тебе и Синильга решила помочь своим волшебным голосом! Задержи дыхание!
– Я боюсь! Боюсь! – девочка тряслась от страха.
Тем временем кот пробрался к котлу, быстро макнул в него раненую лапу и начал усердно её зализывать.
– Бояться нечего! Я ж говорю – ничего не почувствуешь! А как поправишься, я тебе расскажу историю про ещё один волшебный голос! Про то, как все дома города К. не побоялись и пришли послушать одного оперного певца! Это самая настоящая сказка! Только не бойся!
– Ты меня не обманешь? – спросила девочка.
– Конечно, нет! Верь мне!
Девочка обхватила его за шею, прижалась к нему и сморщилась от боли. А потом отпустила домового и сама прыгнула в котёл.
Глава восьмая
Голос над городом
Третья история, рассказанная человеческой девочке
домовым Иннокентием
Тогда в город К. снова пришла зима. Снег мерцал в лучах фонарей, создавая самое озорное настроение. Деревья и бронзовые статуи без устали играли в снежки и катались с горок. Настало веселое время. Как-то вечером птички-почтальоны зачирикали по всем углам: «Хворостовский>21! Хворостовский приехал! Легендарный баритон!». Дома пооткрывали глаза, взбудоражились и срочно устроили собрание.
Дмитрий Хворостовский, оперный певец, родился в городе К. Он был любимым исполнителем всех домов и домиков, да и всех жителей города. Его приезд в родной город был событием. Жители города сто лет назад так же сильно полюбили Петра Словцова, своего «сибирского соловья». А позже в сердцах горожан поселился и Дмитрий Хворостовский. Дома умели ценить настоящий гений, и если уж влюблялись, то навсегда. Однако дома понимали, что встреча с Хворостовским пройдёт в вечернее время, люди ещё не будут спать. Более того, очень многие придут его слушать. Петь Хворостовский будет в театре. Как же быть? Что предпринять?
Концерт (Большой концертный зал) после долгих раздумий выдал нечто небывалое.
– Приходите в назначенный срок к площади Мира, только всех горожан, кто не придёт на артиста смотреть, усыпите лунным порошком часа на три, – и загадочно добавил: – Вы услышите Хворостовского!
Что тут началось. Дома как с ума посходили – всем срочно понадобились чистка фундамента, мытье окон и побелка фасадов. Домовые работали без отдыха, помогая своим домам наряжаться к праздничному выходу в свет.
Пахом тоже озаботился своим видом.
– Иннокентий, а Иннокентий! Мне кажется, левое верхнее окно плохо промыто… Иннокентий, а Иннокентий! С крыши кирпич неопрятно торчит… Иннокентий, а Иннокентий! Подоконники опять запылились!..
Домовой носился вокруг дома с тряпкой в руках и уже валился от усталости.
– Ты будешь самый красивый на балу, Золушка ты моя! – приговаривал он. – Как же я замёрз! Я обязательно простужусь!.. Все, время! Пора идти! – домовой забежал в дом.
Пахом уже хотел двигаться, как наткнулся на тополя. Тот сиял новенькой гирляндой.
– Иннокентий! – позвал дом. – Почему у меня нет гирлянды?
– Это не солидно для такого импозантного дома, как ты! – откликнулся домовой изнутри. – Пошли уже!
Каково же было удивление дома, когда они втроём приблизились к площади Мира. Каких только ухищрений ни придумали другие дома. Три новостройки с правого берега в сопровождении толстого Торгового центра посадили себе на крыши, наверное, тысячу голубей, и те ворковали вместе с подружками. Гостиница-высотка включила все рекламные таблоиды и светилась как новогодняя ёлка, так что на неё даже банки оборачивались. Суд, как показалось Пахому, умудрился покрасить фасад свежей краской! Покровская церковь блестела побеленными боками. К Концерту стекались все. Пришёл даже Исидор Кривые Ворота, хотя он и не любил такие мероприятия. Аполлон с лирой уселся прямо на крышу Концерта. Дома оживлённо болтами, смеялись. Пахом заметил, что Корней встретил старых друзей-деревьев, прибывших из других городов, и обменивается с ними адресами. Подруги Пахома сёстры-речки с фонтана Реки Сибири с криками «Пахоша! Пахоша! Пусти погреться!» забежали в дом и примостились у окна рядышком с закутанным в плед домовым. Этим зимним вечером весь город собрался слушать оперу.
