Сказка о девочке, о корабле, который она смастерила, и о путешествии, опоясавшем всё Королевство Фей - [2]

-В общем, да, - пробормотала она, хотя при таком сильном боковом ветре ей удавалось расслышать не больше половины слов, даже стараясь изо всех сил; к тому же ветер постоянно развевал ее каштановые волосы, набрасывая в глаза и щекоча губы, чем отвлекал еще больше.

-Нет смысла объяснять, что употребление еды или напитков, приготовленных Феями, юридически обязует тебя возвращаться по крайней мере раз в год, в соответствии с мифологическим циклом.

-Как это? – удивилась Сентябрь. – Я не понимаю.

-Я хочу сказать, - улыбаясь и оглаживая бороду, начал Зеленый Ветер, - что всё, что тебе понравится, дорогое дитя, можешь спокойно есть. – Тут его разобрал смех, похожий на пересвист тонких, самых высоких ветвей дерева. - Тебе, сиянию моего лунного неба, - яркому, как облепиха и сладкому, как вишня.

Леопард Легких Дуновений оттолкнулся от крыши и во мгновение их и крохотную Омаху, штат Небраска, разделила воздушная пучина. Сентябрь даже не задумалась взмахнуть родному дому на прощание, - однако не стоит судить ее за это строго: все дети Бессердечны. Они еще не взрастили его, - и поэтому с легкостью могут вскарабкиваться на самые большие деревья, или могут ляпнуть что-нибудь шокирующее, или могут спрыгнуть с такой высоты, при виде которой от ужаса сердце любого взрослого уйдет в пятки. Тяжеловесность – вот что главное в сердце. Поэтому, чтобы вырастить его уходит много времени. И у каждого ребенка получается по-своему, - как и с арифметикой, или чтением, или рисованием. (Чтение, как известно, способствует набору сердцем веса, как ничто иное). Одни малыши бывают как не от мира сего, только и мучают, Полностью Бессердечные. Другие, наоборот милые и дорогие, Даже Не Скажешь Что Бессердечные. В Сентябрь были черты и тех и других. Зеленый Ветер прилетел за ней, когда её Сердце Чуть Налилось, и она была Не Совсем Бессердечная.

Одним Словом Сентябрь не взмахнула на прощание ни дому, ни маминой мастерской, из трубы которой к ним ластился дым. Она не взмахнула, прощаясь, отцу, - когда они пролетали над Европой. Нам это покажется бестактным, - но только не Сентябрь: она читала много книжек и была твердо уверена, что гнев и злоба родителей куда-то пропадает сама по себе, когда они узнают, какие приключения ожидали их чадо в Королевстве фей, а вовсе не в баре за углом. Сентябрь привлекали облака, - и она вглядывались в них, пока глаза не стали слезиться от ветра. Она прижалась к Леопарду Легких Дуновений и сквозь жесткую и сверкающую шкуру слушала, как колотится её необъемное сердце.

- Сэр Ветер, позвольте спросить Вас, - прокричала Сентябрь, когда предполагаемое ею на полет время истекло, - А как вообще можно попасть в Королевство Фей? Мы летим уже долго, уже миновали Индию, Японию и Калифорнию и вот-вот вернемся к моему дому.

-Будь Земля круглой, это бы оказалось абсолютно верным замечанием.

-Но я стопроцетно уверена в этом.

-Тебе бы лучше заняться отучением себя мыслить вчерашним днём. Консерватизм – черта далеко не привлекательная, в то время как Королевство Фей всегда была Науко-Сменчивым местом. Мы выписываем все лучшие журналы.

Тут раздался громкий, но не воинственный рык: Леопард Легких Дуновений согнал со своего пути маленькое стадо клубящихся облаков.

-Земля, дорогая моя, в общих чертах имеет форму трапезоида: не сколько склонного к ромбоиду, сколько к тессеракту; но как бы не выходило, ворчит она всё равно, если её гладить не так, как она рассчитывает. В двух словах, - это головоломка. Именно такая, моя знакомица по осени, - похожая на разборное серебрянное кольцо, которое твоя тетя Маргарет привезла на память из Турции, когда тебе было девять.

-Откуда Вы знаете тетю Маргарет? – воскликнула Сентябрь, придерживая одной рукой волосы на затылке.

-В те дни, по обыкновению ближе к полудню, я устраивал небольшие пыльные бури. На тебе тогда было желтое платье с обезьянками, а на ней черная юбка. Так уж совпадает, что вещи, которые удаётся Растрепать, всем Лютым Эфирам глубоко врезаются в память.

Сентябрь принялась разглаживать, натягивая на коленки, складки своего оранжевого платья. Вообще, всё оранжевое было ей по душе: листья, летние луны, хризантемы и ноготки, мармелад, сыр, тыква и апельсиновый сок. Оранжевый цвет был ярким и требовательным; игнорировать оранжевые вещи было невозможно. Однажды в зоомагазине она увидела оранжевого попугая и захотела его так сильно, что ни о чем постороннем думать не могла. Она придумала ему имя Хеллоуин и готова была кормить его одними ирисками, однако мама сказала ей, что от ирисок птица скоро издохнет, а если и нет, то собака скорее всего её съест. С тех пор из принципа Сентябрь не разговаривала с собакой.

-Да, головоломка очень похожа на обручи, - сказал Зеленый Ветер, глядя поверх зеленых очков, словно подсказывая, - Нужно будет расковать землю, а затем сковать ее снова, и как только это удастся, мы окажемся уже на другом обруче. Фактически в Королевстве Фей. Много времени это занять не должно.

И на самом деле высоко над миром сквозь ледяной оттенок синих облаков стали пробиваться гребешки крыш. Их оказалось так много, что они вскоре затопили собой обозримую поверхность. Здания, которые они покрывали, в основном были высокими и шаткими. Башни и часовни, сколоченные из досок, с проржавевшими куполами и шпилями, украшенными вычеканенными листьями, (а точнее, уже обрывками листьев), огромные соборы, (похожие на те, что Сентябрь видела в альбомах об Италии) с вывалившимися из стен кирпичами, кое-где с отколотыми кусками, кое-где украшенные во всю высь широкой трещиной, - во всех этих постройках ветрам обычно громче всего завывается, звонче всего голосится. Верхушки и кончики всего, промерзшие до единого, были подернуты инеем; не уберегались от этого даже местные жители, несшиеся или порхавшие через город, так же как и Зеленый Ветер закутанные в галифе, китель и плащ, - черные или розовые или желтые – раздувавшие зардевшие щёки, подобно херувимам из уголков старинных карт.