Сказительница - [8]

Эйдрис смотрела на молодую женщину, внимательно разглядывала ее узкое лицо с заостренным подбородком. Лицо красивое, хотя и худое и измученное. Видно, что, несмотря на свою молодость, эта девушка немало страдала.

— Я могу отыскать это Место древних знаний и без твоей помощи, — медленно сказала она. — Теперь я знаю, о чем расспрашивать. Если там живут люди, кто-нибудь о них знает.

Волшебница прикусила губу, утрачивая свое спокойствие.

— Я дура, — с отчаянием прошептала она. — Не умею плести интриги и с рождения всегда говорила прямо. Ты права. Если будешь долго расспрашивать ученых Эса, кто-нибудь расскажет тебе о Лормте и где он находится. Иди. Желаю тебе успеха в твоем поиске.

Она отвернулась, плечи ее под серым платьем поникли.

В груди сказительницы шевельнулось сочувствие; она вспомнила собственное отчаяние при мысли о том, что ее задержат в крепости эти женщины с пустыми, голодными глазами. Она мягко взяла девушку за плечо.

— Подожди. Расскажи мне больше. Ты одна из них, почему ты хочешь бежать?

Волшебница не повернулась и не посмотрела на Эйдрис.

— Меня заставили пройти испытание, как тебя сегодня, — тупо ответила она. — Но при моем прикосновении камень загорелся — всего лишь искра, но волшебницы в отчаянном положении.

— Это я заметила. А почему?

— Они видят, как власть постепенно уходит от них к другим — к Корису и его леди Лойз, к Саймону Трегарту (которого они ненавидят с тех пор, как он взял одну из них в жены) и его госпоже Джелит. И поэтому они забирают всех девочек, у которых есть хотя бы признаки Силы. Пытаются восстановить свою численность.

Голос молодой женщины задрожал.

— Два года я избегала испытания, потому что была единственной поддержкой своей овдовевшей матери. Но потом она умерла, и когда в следующий раз волшебница приехала в Кастрин, мне пришлось коснуться ее камня. Камень сверкнул, и меня забрали, привезли сюда… начали обучать…

— Волшебству?

— Насколько я могла научиться. Хотя научилась немногому. Я не тупая, но сердце влечет меня к другому. И потому я овладела только умением создавать некоторые иллюзии, немного изучила лекарственные травы и вообще мастерство излечения. Но эти другие женщины… для них Сила — это все: еда, питье и сам воздух для дыхания! Не думаю, чтобы ты поняла это, сказительница, но я никогда не стану такой, как они, никогда!

Эйдрис вспомнила собственное детство, проведенное в крепости, погруженной в колдовство… Оно пронизывало самый воздух, которым она дышала, и для всех окружающих пользоваться волшебством было так же естественно, как дышать. Но она такими способностями не обладала, унаследовала эту особенность от отца. Ее отец, пораженный чернейшей из забытых ныне Сил…

Горло у Эйдрис сжалось от сочувствия к этой девушке.

— Я понимаю больше, чем ты можешь подумать, — сказала она негромко.

Голос девушки дрогнул.

— Хуже всего, что я даже не успела ничего написать Логару!

— А кто такой Логар?

Девушка повернулась к ней лицом. В свете свечи глаза ее блеснули, она как будто с трудом сдерживала слезы.

— Логар — это мой жених. Он пограничник. У Псов частично выдернули зубы, но Ализон — по-прежнему кинжал, нацеленный в спину Эсткарпу. Уцелевшие Псы стали еще злее и постоянно нападают на нашу северную границу. Поэтому каждый здоровый молодой человек должен послужить в течение трех лет на охране границы. Служба Логана кончалась через месяц, сейчас он уже, должно быть, дома, а меня нет!

Рот ее дрогнул, потом сжался еще сильнее.

— Мы дали друг другу слово, что поженимся, когда он вернется. И ничего больше мне в жизни не нужно, только быть с ним! Но Логар не может освободить меня, для него бросить вызов колдуньям означало бы смерть. Но боюсь, он решится на такой безрассудный поступок… поэтому мне нужно бежать, прежде чем он что-нибудь сделает.

— Понятно, — сказала Эйдрис. — Но если мы приедем в Кастрин…

Молодая волшебница схватила сказительницу за руку.

— Мы? Ты поможешь мне бежать? Хотя у меня нет больше никакой платы?

— Да, — ответила Эйдрис серьезно, словно давая клятву. — Я помогу тебе, сестра.

Девушка обеими руками стиснула руку Эйдрис.

— Я буду тебе вечно благодарна! И пусть следует за тобой благословение Гунноры… — лихорадочно заговорила она.

Но сказительница покачала головой, прерывая выражения благодарности.

— Благодарность приму, только если мы достигнем успеха, сестра.

— Аврис, — застенчиво представилась волшебница. Глаза Эйдрис распахнулись. Девушка вызывающе кивнула, признавая удивление сказительницы, которой открыла свое имя. — Меня зовут Аврис, — повторила она, повторило гордо, словно открыто бросая вызов правилам крепости. — А тебя?

— Эйдрис. А теперь, как я уже начала говорить, если мы приедем в Кастрин, разве в крепости не поймут, куда мы направились, и не будут искать нас там?

— Они могут меня искать, но когда найдут, я буду для них бесполезна, — ответила Аврис — Мы с Логаром поженимся, как только увидим друг друга, — она сухо улыбнулась, — а когда я стану его законной, настоящей женой, даже следы Силы оставят меня.

«Не будь так уверена в этом, — подумала сказительница; тоже сухо улыбнувшись, она вспомнила свою мать, госпожу Элис, и приемную мать, госпожу Джойсану. Обе женщины обладали Силой, хотя вышли замуж и принесли своим мужьям детей, точно как колдунья Джелит. Но сохранили свою Силу. — Но все же, учитывая ненависть волшебниц к мужчинам, — заключила Эйдрис, — Аврис, вероятно, права. После того, как она» осквернит» себя союзом с мужчиной, волшебницы не захотят видеть ее среди своих. И разрешат ей уйти «.