Скажи сама... - [9]

Солнце, похожее на раскаленный огненный шар, было в зените, и жара стала невыносимой. Чем выше они поднимались, тем тяжелее становилось дышать. Пот застилал глаза, рубашки прилипли к телу. Оба всадника были с ног до головы покрыты красноватой пылью, поднимаемой копытами лошадей. Валентина, надвинув пониже шляпу и смахивая соленый пот с ресниц, продолжала и продолжала ехать.

Там, наверху, ждала маленькая девочка.

- Железная леди, - мрачно бормотал Рейф, глядя на женщину впереди. - Должно быть, и сердце у нее такое же железное. - Но долго разглядывать ее мокрую, пыльную, но несгибаемо прямую спину он позволить себе не мог. Удержать лошадь на тропе было действительно чертовски трудно, и дорога требовала абсолютного его внимания.

Но все когда-нибудь кончается - и этот длинный день сплошного изнурительного восхождения был уже на исходе.

Они достигли небольшого плато, и пейзаж сразу изменился: вместо острых красных скал и узкой пыльной тропы под нещадно палящим солнцем - ковер мягкой зеленой травы, деревья, дающие благодатную тень, и призывно журчащий ручей.

Всадница спешилась. Выбрав место, где огромные дубы давали наибольшую тень, а ручей был поспокойней, Валентина опустилась на колени и голова к голове с Черным Джеком начала пить холодную прозрачную воду, одновременно следя, чтобы конь пил не слишком быстро и не слишком много. Рейф последовал ее примеру.

- Разобьем лагерь и переночуем здесь, - проговорила она и начала привычными ловкими движениями расседлывать лошадь.

- Но ведь еще несколько часов до заката, - попытался возразить Рейф. - Мы могли бы проехать большой отрезок пути, пока не стемнеет.

- Могли бы, - пробормотала она, снимая седло и раскладывая на камне попону, - но мы останемся тут. На сегодня хватит.

Первым порывом Рейфа было заспорить, но, подумав, он промолчал. Нравится ему эта женщина или нет - она явно знает свое дело. После целого дня пути, где каждую секунду ей приходилось принимать решение, от которого иногда зависела их жизнь, сомнений в этом у него не осталось. Посмотрев, как она собирает мягкую траву, чтобы обтереть спину взмыленного жеребца, он спокойно кивнул.

- Ладно.

Валентина остановилась, явно удивленная его покладистостью.

- Ладно? Значит, вы так легко соглашаетесь и не собираетесь спорить?

- Не собираюсь. - И он начал не спеша расседлывать лошадь.

Проведя рукой по мокрой спине мерина, проверяя, нет ли на ней ран от в обилии летевших из-под копыт мелких камушков, Рейф, последовав ее примеру, тоже начал рвать сухую траву.

- И никаких вопросов? - подозрительно спросила Валентина, с одобрением отметив про себя, как умело он обращается с конем.

- Нет. - Рейф продолжал, не глядя на нее, спокойно обихаживать Эль Мирло. - Полагаю, в свое время, леди, вы сами объясните, почему решили остановиться именно сейчас и именно здесь, - пробормотал он себе под нос.

Валентина была достаточно честна, чтобы почувствовать себя виноватой и устыдиться своей резкости. Конечно, она не хотела, чтобы он ехал, но причины, заставившие его сделать это, были ей совершенно понятны. Она и сама, наверное, на его месте поступила бы так же. Было очевидно, что он измучен беспокойством за жизнь своей крестницы и друзей, а тут она еще без конца придирается к нему.

Конечно, по-хорошему надо было бы извиниться за свою резкость, но почему-то именно с ним сделать это было чрезвычайно трудно. Решив оставить пока все как есть, Валентина отвернулась и снова занялась своим делом.

- Как думаете, можно рискнуть зажечь костер? - первым нарушил тишину Рейф. Пока что температура высокая, но, как только солнце сядет, все изменится. Конечно, в это время года не было опасности замерзнуть, однако без живительного тепла костра им предстояла бы весьма неуютная ночь.

- Не вижу причин, почему бы нам этого не сделать.

- Вы все еще думаете, что за нами следят и лагерь без костра будет выглядеть подозрительно?

- Чутье подсказывает мне: мы одни. Из того, что известно об "Апостолах", ясно, что они глупы, самодовольны и самонадеянны. Они абсолютно уверены, что действуют правильно и у всех окружающих вызывают парализующий страх. Полагаю, им даже в голову не придет, что Патрик Маккаллум посмеет ослушаться их требований и что-то предпринять. Так что, думаю, мы можем делать все, что нам вздумается.

- Пока мы не приблизились к хижине, - уточнил Рейф. - Если, конечно, чутье вас не обманывает.

- Да, такая возможность остается всегда. В любом случае осторожность не помешает, и, чтобы не вызвать подозрений, надо вести себя так, как вели бы себя обычные путники, разбившие лагерь.

- Разложить вещи, развести костер, приготовить еду...

- Именно, и поскорее искупаться, пока не похолодало.

- Пойду соберу хвороста и займусь костром, - вызвался Рейф, - а потом тоже окунусь.

- Отлично. Я быстренько. Приготовление еды оставьте мне. Раз уж приходится путешествовать вместе, то надо разделить обязанности.

- Ладно. - На какую-то секунду у него в голове вдруг возник нелепый вопрос: собирается ли она купаться прямо здесь или отойдет? И когда О'Хара скрылась за деревьями, он почувствовал легкое разочарование. Собственная реакция чрезвычайно удивила его - ведь она олицетворяла все, что ему так не нравилось в женщинах. Отмахнувшись от этих дурацких мыслей, он принялся за дело.