Скажи машине «спокойной ночи» - [53]

Перл рассмеялась.

Калла откинулась на спинку кресла.

– Вы тоже не можете этого понять.

– Понять что?

– То, как вас называют.

Перл взглянула в сторону коридора, где несколько секунд назад прошла Мэрили.

– Калла, – тихо сказала она, – с вами все в порядке?

– С кем? Со мной? – Девушка улыбнулась так широко, что если бы улыбка могла звучать, то она прозвучала бы как ее крик. – Конечно, я в порядке! А как иначе?

В ту ночь Перл снова проснулась от крика. Проснулась полностью и на этот раз поняла, что это не фильм. Она встала и бросилась по коридору, прислушиваясь к крикам, и вскоре добралась до двери, из-за которой доносился шум. Крики были безостановочными и прерывались только глубокими вдохами. Они не прекратились даже после того, как Перл постучалась. В ее голове, когда она открыла дверь, на секунду промелькнуло предупреждение Мэрили о том, что нельзя соваться за пределы своей комнаты.

Сначала Перл решила, что Калла не спит, так как девушка сидела в постели с широко раскрытыми глазами и ртом. Но она даже не повернулась, чтобы посмотреть на Перл, и на самом деле смотрела в никуда. Калла спала. Перл знала, что будить лунатика нельзя, однако не помнила, имеет ли эта мудрость реальную научную основу. Кроме того, она не могла позволить девушке продолжать кричать. Перл подошла к постели – чудовищному сооружению посреди комнаты – и потрясла Каллу за плечо.

Но это движение оказалось лишним. Едва рука Перл коснулась плеча Каллы, рот девушки закрылся, оборвав крик, и ее глаза сфокусировались. Она моргнула и пробормотала имя Перл, отчего та ощутила смесь нежности и ярости, а еще потребность защитить девушку. Где же были ее родители, когда это началось? Был ли у нее хоть один друг? Или ее всегда окружали только Мэрили и продюсеры, вроде Флинна?

– Тебе приснился кошмар, – сказала Перл.

– О. – Девушка сглотнула и по-детски потерла глаза кулачком. – Я что, кричала?

Перл не собиралась упоминать об этом, но что еще объяснит ее присутствие в спальне? Поэтому она кивнула.

Калла скривилась.

– Мэрили назвала бы это репетицией.

– Это ужасно, – сказала Перл.

– Я просто шучу. Пожалуйста, не говори Мэрили. О кошмарах. А то она станет спать здесь.

– Это… из-за вашего фильма?

Лоб Каллы нахмурился, затем разгладился.

– Я не должна говорить об этом.

– Хорошо. Конечно. – Перл прикусила губу, понимая, что она делает противоположное тому, что обещала Мэрили: убеждает Каллу довериться ей, вместо того чтобы отговаривать.

После паузы Калла сказала:

– Можешь присесть.

Перл все еще была погружена в свои мысли. Калла подвинулась, и Перл села на край кровати. Простыни были теплыми и слегка пахли металлом. Озон, всплыло слово в голове Перл. Это был запах, который появлялся перед грозой. В Сан-Франциско не было гроз. По правде говоря, Перл вдруг поняла, что не видела грозы с детства, однако все еще помнила ее запах.

– Чего ты боишься? – внезапно спросила девушка.

– Ты имеешь в виду сейчас? Или вообще?

– А ты боишься чего-то сейчас?

– Нет.

– Я имею в виду, ну, твои страхи. Вообще. Я знаю, что это грубый вопрос. – Калла опустила подбородок. – Но ты ведь мне можешь рассказать?

– Хорошо. Я боюсь удушения. И змей. Я боялась этих вещей с детства.

– А чего еще?

– Своего сына. – Перл не собиралась говорить об этом, но слова уже прозвучали. – Не в том смысле, что я боюсь его. За него. Я боюсь за него.

– Почему?

– Потому что он долго болел. – Перл вздохнула и выдавила улыбку. – Но теперь ему лучше.

– Ты боишься, что он снова заболеет? – спросила Калла, глядя на нее.

– Конечно. И… – Перл замолчала, но решила продолжить: – Я боюсь того, что происходит сейчас.

– С ним?

– И со мной.

– Теперь, когда тебе больше не нужно заботиться о нем, – сказала Калла, и Перл посмотрела на нее, удивившись проницательности девушки.

Калла встала на колени.

– Хочешь узнать, чего боюсь я?

Перл кивнула.

– Океана. Не акул или утонуть, а просто океана. Находиться посреди него. Это вид агорафобии. А еще я боюсь операций и когда заканчивается анестезия, но только частичная, когда я все чувствую, но не могу сказать хирургам, что я в сознании. Еще я боюсь пауков, тараканов и многоножек. И быть похороненной заживо. Быть похороненной заживо с пауками, тараканами и многоножками. Говорят, обычно боятся животных либо с большим количеством ног, либо вообще без ног. Мы с тобой противоположности. Это эволюционный страх. Хотя на самом деле почти все страхи такие. Они активируют миндалину, которая была у нас вместо мозга до того, как наш мозг стал больше.

– Да ты эксперт в страхах. Но, наверно, ты и должна им быть.

Калла опустилась на кровать и натянула простыню до подбородка.

– Однако это не мешает мне бояться. – Она зевнула. – Я попробую уснуть.

Перл встала и, дойдя до двери, остановилась:

– И больше никаких кошмаров.

Калла фыркнула.

– Девушка может и помечтать.

На следующее утро Мэрили сидела с ними на протяжении всего сеанса с Apricity. Ни Калла, ни Перл не упоминали о прошлой ночи. Несмотря на убежденность Перл, что план удовлетворения Каллы не изменится, в нем теперь появился новый пункт, совершенно определенная команда: «Спите». Перл показала это Мэрили, когда девушка поднялась наверх, чтобы подготовиться к отъезду на съемки. О кошмарах Перл, связанная обещанием Калле, не упоминала.