Сказания вьетнамских гор - [9]

Сели Хэни и Хэбхи на слонов; слуги положили на седла белые циновки, а сверху еще алые; подушки тоже не забыли. Припасли табак и бетель.

И отправились сестры к селенью Дам Шана. Когда подошли совсем близко, Хэни вдруг спрашивает:

— Где тропа, которая прямо к селенью Дам Шана ведет?

Откликнулся прохожий, юный И Дам:

— Подождите меня. Я тоже в селенье Дам Шана спешу, чтобы гонги продать. Я — пеший, а вы — на слонах, почему бы не взять и меня вам с собой?

— Эй, юноша! Взбирайся скорей на слона, вместе поедем.

И поехали они вдвоем на одном слоне. Сначала И Дам попросил у Хэни табака и крепко прильнул к ней. Потом спросил бетеля. Сам же подарил ей звонкоголосый гонг.

И сказала тогда Хэбхи:

— Не знала я, сестра, что у тебя уже есть муж. Не знала я, о ком ты мечтала. А мне такой муж не нужен. Я на слоне ездить хочу, а не босиком ходить. Хочу рабами владеть! Эй, погонщик! Поворачивай-ка слонов. Сестра уже нашла себе мужа.

Сказала Хэни И Даму:

— Оставь меня, юноша, ступай себе.

А Хэбхи не унималась:

— Сестра! Такое постыдное дело я не могу стерпеть.

И снова сказала Хэни И Даму:

— Покинь же меня, юноша. Разве ты не видишь, что сестра сердится? Сестра, — снова сказала Хэни. — И Дам ушел. Теперь мы поедем с тобою вдвоем.

Подъехали сестры к селенью Дам Шана. Увидели слуг, которые рушили рис, и спрашивают:

— Эй, слуги! Где живет здешний вождь, покажите!

Отвечают слуги:

— Откуда здесь взяться вождю? Мы равны меж собою, как воды в ручье, как арековые пальмы в роще.

Сказала Хэни:

— Зачем смеяться над нами, или вы глупцы, которые только и знают, что муравьев ловить?

Сказали ей слуги:

— Ничего мы не знаем. Пойдите спросите того кузнеца. Он скажет вам верное слово.

Так и сделали сестры, подъехали к кузнецу и спросили:

— О, молви, старый, какая тропа ведет к дому вождя?

Ответил кузнец:

— Неужто вы до сих пор не научились отличать богатый дом от бедного дома? Так знайте же: в богатом доме свиней из бамбуковой кадки кормят, а в бедном доме — из бронзовых гонгов.

Рассердилась Хэни:

— Будто глупец насмехаешься ты, старый, над нами!

Подъехали сестры к дому Дам Шана. К помосту слоны подошли. Спрыгнули сестры на землю. И вот сто рабов идут впереди, тысяча идет позади, а посередине Хэни и Хэбхи выступают. Подошли к тому месту, где свалены были дрова и нечистоты, остановились.

Раздался голос Дам Шана:

— О сестры, Хэли и Хэанг! Куда вы смотрите? Разве не видите, что гостьи стоят возле дров, что они повесили на плетень кнут, которым погоняют слонов, что они положили на помост седло? Их слоны ушами прядают, о землю ногами бьют.

Поспешно вышли Хэли и Хэанг, циновки перед гостьями расстелили.

Хэанг сказала:

— Присядьте на циновки, сестры.

— Мы и постоять можем, вы за гостей нас не почитайте.

— За гостей? Гостей я здесь не вижу, — был ответ.

Уселись сестры на циновки — Хэни села на красную циновку, Хэбхи села на красную циновку. Хэли и Хэанг тоже на красные циновки сели.

Тут поднялся с ложа Дам Шан, взял в руки кинжал с изукрашенной рукоятью, спрыгнул на землю и пошел — спокойно и плавно. Шагнет — и руку выбросит вперед, потом другую, да так проворно! Проворнее змеи хюе идет он по тропе, быстрей змеи прао хэмай по траве скользит, везде проходит без труда.

Пришел Дам Шан к дому Хэбиа Дьет Клюить, своей возлюбленной, поднялся на помост, с силой топнул у порога — семь раз качнулся дом. Дам Шан вонзил кинжал в плетень и вошел в покои.

Неласково встретила его Хэбиа:

— Никак, пожаловал тот молодец, которого ястребы клевали да коршуны трепали. Что надобно тебе? Или примерещилось, что умерла я и ты для меня гроб принес?

— Не гневайся! Ведь скоро я буду есть рис в чужом доме, пить вино в чужом доме, буду есть мясо чужих буйволов и быков. А сейчас ты малый кувшин вина принеси, выпьем его с тобой вместе. Табаку и бетелю принеси. А услышишь звон гонгов в моем доме — приходи, только не мешкай.

Возвратился Дам Шан к себе и вскричал:

— Эй, слуги! Кто горазд — вино готовьте! Кто горазд — развешивайте гонги! Кто горазд — буйволятину жарьте побыстрее!

Зазвонили гонги, загремели барабаны, прокатилось вдали эхо, и наступила тишина.

Воскликнула Хэбиа:

— Эй, слуги! Слышите? Гонги звенят в доме Дам Шана, барабаны гремят в доме Дам Шана.

Надела Хэбиа новую юбку. Потом другую, еще краше, надела. И вышла. И вот уже идут сто рабов впереди, позади — тысяча, а Хэбиа посредине выступает. Подошла она к дому Дам Шана, туда, где дрова были свалены. Увидел ее Дам Шан и крикнул сестрам:

— Эй, Хэли и Хэанг! Куда вы смотрите? Разве не видите, что гостья стоит возле дров, повесила на плетень кнут, которым погоняют слонов, положила на помост седло? Ее слон прядает ушами и о землю ногами бьет!

Тут Хэли и Хэанг циновки перед гостьей расстелили.

— Присядь, сестра!

— Могу и постоять. За гостью вы меня не почитайте. Здесь гости-чужаки — другие.

— Какие гости? Гостей я здесь не вижу, — был ответ.

И Хэбиа на циновку села. Стал сравнивать Дам Шан. Сперва сравнил он Хэли и Хэанг, и видит: Хэли красивей на три пальца. Потом сравнил он Хэбхи и Хэанг, и видит: Хэанг красивей на три пальца. Сравнил Хэбхи и Хэни, и видит: Хэбхи красивей на три пальца. Сравнил он Хэни с Хэбиа, и видит: Хэни красивей на три пальца.