Сказания русского народа - [6]

Обвинение в фальсификации, которое до настоящего времени тяготеет над Сахаровым, остается недоказанным. Например, утверждают, что он сочинил сказку об Анкундине и тем самым ввел в заблуждение даже такого ценителя фольклора, как Белинский. П. А. Бессонов, первый в 60-х годах заговоривший о фальсификации Сахарова, привел не столь уж веские доказательства — более того: он сам же ставил сказку об Анкундине в ряд произведений типа пересказа былины о Василии Богуславовиче. Сказка об Анкундине отличалась лишь более развернутым изложением сюжета, более свободной перелицовкой и общей перекомпановкой эпизодов. Только со временем стало ясно, что Сахаров мог быть жертвой доверчивости: сказка — творение грамотника, а не фольклор (любопытно, что сам Сахаров замечал перекличку сказки об Анкундине с поэмой «Карелия» Ф. Н. Глинки). Даже согласившись, что Сахаров в своих публикациях, как выразился Пыпин, прибегал к «манипуляции» — правил фольклор, то и при этом нельзя не признать, что собиратель в большинстве случаев издавал подлинный фольклор. Удивляться следует не тому, что у Сахарова встречается правка, а тому, что ее не так много. М. К. Азадов-ский имел все основания писать о Сахарове и других первых публикаторах русского фольклора — М. Д. Чулкове, И. М. Снегиреве, что в их сборниках «имеется большое количество древних и редких редакций фольклорных текстов, обходить которые в исследовательской работе было бы неправильно».

Богатство и разнообразие «Сказаний русского народа» отмечалось всеми. В «Сказания» вошло «русское народное чернокнижие»: заговоры, описания магических обрядов — чародейств, ворожбы, разных гаданий, снотолкования, а также народные игры, загадки, присловия и притчи, «народный дневник» — подробная роспись по дням и месяцам праздников, примет, характеристика обычаев и обрядов. Сахаров создал энциклопедический справочник, свод народоведческих сведений, многосторонне характеризующий русский быт и устную поэзию в ее художественной прелести и обаянии.

Книги Сахарова почти сразу после выхода в свет стали редкостью. Их ценили, они прочно вошли в культурный обиход. Н. Г. Чернышевский счел нужным защитить его от нападок молодого поколения филологов: «…многие ныне из-за мелочных недостатков забывают о достоинствах изданий гг. Сахарова и Снегирева, которые оказали гораздо более услуг изучению русской народности, нежели люди, так свысока трактующие о них».

В 1862 году в статье, посвященной своему опыту преподавания в Яснополянской школе, Лев Толстой писал, что «Сказания русского народа» и вообще фольклорные собрания— «суть книги, писанные не для народа, а из народа» и что они понятны и по вкусу крестьянским детям: «Нельзя поверить, не испытав этого, с какою постоянной новой охотой читаются все без исключения подобного рода книги…»

После появления новых капитальных фольклорных сборников А. Н. Афанасьева, В. И. Даля, П. В. Киреевского, П. Н. Рыбникова, А. Ф. Гильфердинга наследие Сахарова все дальше уходило в тень. И вот теперь, спустя много десятилетий новым читателям предстоит знакомство с давним фольклорным собранием Сахарова. Оно воспроизводится по двухтомному изданию 1885 года, со всеми особенностями сахаровской передачи древнерусских грамот, летописных известий, в той орфографии, которая была принята во времена собирателя. В необходимых случаях дан и перевод иноязычных цитат. Примечания сохранены в том виде, в каком они представлены у Сахарова.

Можно согласиться с автором неподписанного предисловия к изданию 1885 года, что в публикации не обойдено ничего из «всего важного и существенного». «Сказания русского народа» помогут каждому составить свое собственное представление о заслугах Сахарова как собирателя и публикатора фольклора. По этому собранию можно судить о разнообразии многовекового поэтического творчества народа в той области, которая непосредственно была связана с бытом патриархальной Руси. Это — старина, но преодолевшим власть времени в ней остается не только поэтическое начало, присутствующее всюду — и в древних заговорах, и в притчах, и в обрядах, и в календарных приметах, и в играх, и загадках. Рачительное отношение к культуре прошлого включает в себя прежде всего его знание, а корректирующий опыт нашей современной жизни сам укажет, что взять и сохранить из старины для новых свершений.

В. П. Аникин

Предания и сказания о русском чернокнижии

Народные предания

Тайные сказания русского народа всегда существовали в одной семейной жизни и никогда не были мнением общественным, мнением всех сословий народа. Века и события, изменявшие Русскую землю, обновляли людей вместе с их понятиями; но в этих обновлениях не могли участвовать все народные сословия. Люди, близкие к престолу, люди, участвовавшие в служении церкви, люди, исполнявшие общественные должности по городам, более всех обновлялись; люди промышленные участвовали в обновлении исполнением только нужд, примыкали к людям с обновленными понятиями, но никогда не выходили из границ семейной жизни; люди сельские всегда и постоянно находились в семейной жизни. Взгляните на их занятия в XIX веке. Они одни и те же, какие были в X, XII и XVIII веках: там и здесь земледелие, там и здесь сельская промышленность, там и здесь поверья. Люди, обновлявшие свою жизнь, оставляли понятия и поверья, противные образу их действования; люди, оставшиеся в неизменной жизни, никогда не изменяли ни своих понятий, ни своих поверий. Вот от чего в рассказах поселян мы доселе слышим были о старой русской семенной жизни.