Сказания о Хиль-де-Винтере - [37]
Прямо посреди леса — небольшая, покосившаяся от времени хижина, крытая досками и слоем скошенной травы. За ней — небольшой навес и когда-то стриженый куст калины. Где-то неподалеку шуршит река по каменистому дну. Чье это жилище? Безопасно ли будет остаться здесь на ночлег? Или здесь тоже можно ожидать незваных охотников за оружием? Оружие… А ведь оно у девчонки. И где теперь она сама?
Дверь в хижину была не заперта, и отворилась, когда Гард толкнул ее лапой. Хижина была пуста.
Кот покинул ветхое жилище и понесся к тому месту, где днем они расстались с Като. Он поискал ее следы, но их уже не осталось на траве и прошлогодних листьях. Кот пробовал различить ее запах среди сотен тысяч запахов леса, но либо ему не хватило для этого опыта, либо для такого кошачье тело не было приспособлено.
Снова волчий вой. Это недалеко. И их много! А что, если?..
Гард не бежал, а летел, расстилаясь над землей и еле успевая огибать деревья. Ему не хватало воздуха, сердце бешено колотилось, но он заставлял кошачьи лапы бежать все быстрее и быстрее. Страшно было подумать, что он может не успеть…
— Брысь! — Като замахнулась на волколаков луком. Надо быть осторожнее, решила она, ведь так они могут стянуть ее с дерева.
Волколаки полукругом расселись под тем самым дубом, который она подпирала спиной несколько минут назад. А теперь дерево приютило ее в своей кроне, и демонические твари, глядя, как она сжимает в руке свое оружие и серебряный крест и уверенно карабкается вверх, — подвывали от досады. Серый вожак этих демонов, если так можно было его назвать, наблюдая эту сцену, чуть прикрыл глаза, наверное, представляя, как она все-таки сорвется, уронит крест в траву, и сама полетит к нему прямо в пасть.
— Не дождетесь, сволочи, — крикнула девушка, крепче прижимаясь к шершавому стволу.
— Тень на плетень, — передразнила патетичный слог серого вожака Като. Почувствовав себя в недосягаемости от демонов в кроне старого дуба, она мало-помалу обуздала свой безудержный страх. — Выдумали какую-то бестолковую пустую ересь, и рады…Я слышала, вы орудуете только в сумерках, ибо от дневной жары сами преете в ваших шкурах так, что куда там смраду рук, вспотевших от клинка!
— Ты будешь дерзить мне ровно до того часа, когда первые облачка начнут золотиться на горизонте и особенно багроветь, прямо аки твое тельце под кнутом, а я непременно выпорю тебя, едва на рассвете мне будет даровано человечье тело. И буду пороть, невзирая на все твои мольбы, за твой грязный язык, пока наземь не опустится Мрак, и тогда я отведаю твоей измученной плоти в облике зверя. Когда же Большое Светило снова одарит нас своими лучами — я прикажу своей кухарке зажарить и подать мне те косточки, на которых к утру еще останется хоть немного твоего мяса.
Теперь каждая минута, проведенная на дубе том, казалась девушке вечностью. Она чувствовала, что еще немного — и быть может, она даже поседеет. Экзерсисы волколака, ни в прозе, ни в стихах, она больше не высмеивала; а просто занялась рассматриванием всего, что ее окружало.
Сухое дерево неподалеку — вот то, что нужно, решила она. Древо густо сплелось своими мертвыми ветвями с зеленеющими кронами соседних деревьев, а еще в сухостое чернело дупло. То, что нужно!
Като не курила, но настолько боялась Тьмы, что всегда носила с собой спички. Вот и теперь на эти маленькие волшебные палочки, обмакнутые с одного конца в бурую серу, была вся надежда. Като отломила сучок с дерева, на котором спасалась от демонов, и попыталась его поджечь. Кусочек древесины шипел, изрыгал пену, но загораться не хотел ни в какую. Девушка сокрушенно вздохнула, оторвала клочок от своей блузы и подожгла его. Прицелилась.
Мимо. Полыхающий клочок ткани не долетел до цели. В следующий раз Като была умнее. Второй горящий кусочек кофты она обернула вокруг ветки и…попала.
— Эта пироманка хочет поджечь сухое дерево, — догадался один из волколаков.
— Долго же ей ждать придется, — злорадно усмехнулся второй.
А Като даже рассмеялась, глядя, как в дупле разгорается кусочек материи, а вместе с ним — ее надежда на спасение.
Но недолго длилось ее счастье. Огонь потух, и сухое дерево так и не занялось пламенем. Волколаки засвистели, засмеялись жутким смешком, полузвериным, получеловеческим.
Третий кусочек приютившего ее в своей кроне дуба не долетел до цели, четвертый тоже мимо, зато пятый попал в яблочко, то есть в дерево, которое, крайне неохотно, но все же начало дымиться. Послышалось легкое потрескивание.
Волколаки раздосадовано заскулили.
Прошло не менее полчаса, прежде чем дерево стало похожим на огромный, горящий во тьме факел. Пламя перекинулось на сухую ветошь на земле, на соседние деревья, но Като пока и не думала покидать своего осажденного хищниками убежища.
— Пошли отсюда, — коротко рыкнул серый волколак, глядя, как огонь ползет к нему по земле, пожирая прошлогодние сухие листья и превращая лесную подстилку в сплошной огненный ковер.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.