Сказания о Хиль-де-Винтере - [29]

— Здесь волки что ли? — Спросил ее ошарашенный ювелир, с трудом проглотив последний кусок бутерброда.

Като вздохнула. Ну конечно. Как же она могла забыть, что Ульмский лес кишит волколаками? В любом случае, парня одного, без оружия, оставлять здесь нельзя.

— Тебе нужно вернуться назад.

Гард хмыкнул.

— Не очень-то и хотелось.

— Глупости. — Оборвала его Като. — Здесь тебе не Н-ск.

— Н-ск не резиновый, на всех его прелестей жизни не хватит. Одну минуту, — Гард поднялся и с сосредоточенным выражением направился в сторону кустиков. Като деликатно отвернулась.

— Как самочувствие? — Крикнула она спустя какое-то время, опасаясь, что бабка действительно подсунула ей какую-то отраву.

— Сносное, — голос его звучал приглушенно, словно ее незадачливый преследователь уже отошел на порядочное расстояние.

Като подобрала бутыль с оставшимся в ней глотком мутной жидкости, каплями стекавшей по стенкам. Она еще раз понюхала жидкость, даже немного глотнула, но тут же выплюнула. Кто знает, что это такое?

Като надоело изучать неизвестное вещество и она засунула бутыль обратно в сумку, надеясь исследовать ее в лаборатории на работе, совсем забыв, что из «Частной галереи» ее уже давно уволили заочно за прогулы и кражу Книги.

— Эй, ювелир? — Громко крикнула девушка, но ответа не получила. — Ты как там?

Молчание. Тишину нарушал только шелест листьев и скрип веток вязов на ветру.

— Эй, ты живой? — Еще раз крикнула она, но ответа так и не получила.

Последние несколько метров, отделявшие ее от густых зарослей молодых деревьев, оплетенных ежевикой, Като преодолела бегом. Она ворвалась в них и тут же остановилась, как вкопанная.

Ювелира там не было. Вместо этого она столкнулась нос к носу с огромным хищным зверем.

Гигантский, более чем двухметровой длины кот-каракал смотрел на нее немигающим взглядом блюдцеподобных желтых глаз. Его золотисто-песчаная шерсть мерцала бликами солнечного света, падавшего сквозь полог листвы; зверь нервно подергивал хвостом с длинной кисточкой темных волос — в тон кончикам ушей. Но Като ничего этого не разглядела. Ее взор был прикован к острым клыкам каракала, которые он обнажил, словно готовясь к атаке.

Голос, наконец, вернулся к девушке, и она крикнула, что было мочи:

— На помощь, кто-нибудь!

Каракал отшатнулся от нее. «Может, он напуган внезапностью моего появления», — подумалось Като, и это придало уверенности.

— Ювелир, ты где? — Срывающимся голосом крикнула она, озираясь по сторонам, и одновременно пытаясь не упускать из поля зрения хищного зверя.

— Я здесь, — услышала она его странно изменившийся голос настолько близко, что вздрогнула от неожиданности.

Като запрокинула голову, осматривая верхушки деревьев.

— Где — здесь? — переспросила она уже тише.

— Да здесь я!

Като повернула голову в том же направлении, откуда предположительно доносился голос Гарда, и опять очутилась нос к носу с хищником.

— Като, я здесь, — ответил его хрипящий сдавленный голос.

Девушке потребовалось около минуты, чтобы осознать, что она только что говорила с каракалом и ухватиться за ветвь куста, дабы не упасть в обморок.

Она перевела взгляд на брюхо зверя и не своим голосом крикнула:

— Гард, ты внутри? Тебя проглотили?

— Да никого я не глотал, кроме твоего колдовского отвара!

— Наверняка это всего лишь один из этих дурацких, чересчур реальных снов…

— Могу укусить, потом не жалуйся, что «чересчур реально». Только боюсь, вряд ли ты проснешься.

Като бросила взгляд на клыки нового обличья ювелира и одурело пробормотала, наполовину теряя сознание:

— «Выпей, когда понадобится». Представляю, что бы было, если бы я стала кошкой! Да меня облаяли бы все соседские собаки, когда я возвращалась бы домой!

— Слушай, ведьма, ты несешь редкую околесицу. Тебе нехорошо, ложись полежи на травке, глядишь, вспомнишь, как вернуть мне мое прежнее тело.

Като несколько раз вздохнула-выдохнула, и, последовав кошачьему совету, тяжело опустилась на лесную подстилку, держась рукою за куст.

Она вытянула вторую руку перед собой и легонько дотронулась до кончика каракальего носа, словно удостоверяясь, что зверь перед ней настоящий — но тут же в страхе отдернула. Нос оказался влажным, слегка шершавым на ощупь, как у всех кошек. Узкие стрелки зрачков его при этом на мгновение расширились, из вертикальных черточек превратившись в черные кружки.

— Мне жаль тебя разочаровывать, — севшим голосом прошептала Като. — Но я не колдунья. Не я варила это зелье, и не мне знать, как тебя расколдовывать.

* * *

— И после этого они сожгли оборотня, — Като только что закончила вкратце рассказывать Гарду о своих приключениях здесь, в Сеймурии. Она не бралась утверждать, что услышанный ими ранее вой издавали волколаки, но по ходу своего рассказа торопливым шагом следовала в сторону Совитабра, намереваясь как можно скорее покинуть небезопасный лес.

Кот неслышно ступал рядом пружинистыми лапами со смертоносными когтями, уши его ходили ходуном, и было ясно, что он не пропускал ни слова.

— Чушь. Волки-оборотни, надо же! Свежо преданье; знаешь, ведьма, в Н-ске ты бы прошла как соучастница убийства человека, какие бы галлюценогенно-оптические игры не представали в твоем помутившемся на тот момент мозгу. Волки-оборотни, вот же фантазерка!