Сказание о распрях - [60]

Шли и шли неумолимо норды, мстя вдесятеро за убиенных собратьев. И трудно было кочевникам Срединных земель им противостоять, потому что влилась свежая кровь из кронства Тронн, ибо это грозная силища, которая ломает и уничтожает всё под корень.

Тогда ополчились тут на силищу нордов несокрушимую сырттаны, как последний оплот и резерв среднеземельцев, но были смяты и раздавлены. И напевали норды торжественную песнь, и шли только вперёд, не оглядываясь назад.

Нордландцы же высадились на Покатые брега Дальних краёв и углубились в дикие леса, где на них выскочили уже поджидавшие их красные пантеры, пегие барсы, сумчатые парды и большезубые тигры. И несладко пришлось нордландцам, и воззвали они в Рог войны. И услышал их Годомир за много лиг отсюда, и потёр лампу сию минуту. И едва джинн предстал перед ним, потребовал Лютояр избавить сородичей своих от новой напасти. И выполнил джинн просьбу хладича, и изъял со дна морского одну необычную ракушку, и затрубил в неё. И услышав неприятный их слуху звук, разбежались дезорганизованные хищные кошки кто куда.

Но и без того хватало проблем нордландцам, ибо опутали лианы и орхидеи их ноги и руки, и не могли более идти; и вгрызлись в стопы зудни пяточные, и рухнули, обессиленные, наземь. Маморотники принакрыли своим убийственным опахалом, и мандрагоры противно визжали над ухом, будто и не растения вовсе. И травила омела запахом своим и без того негодный воздух. И обжигали локти и щиколотки щипачи.

И мучила нордландцев дико жажда; и непентес гигантский рос неподалёку. И пошёл один хлебнуть живительную влагу, что хранил в себе тот растительный кувшин, и не вернулся: вскарабкался глупец на стебель, и забрался в непентес, но поскользнулся и рухнул в самую жижу, и растворён был мгновенно соком млечным, ибо питается непентес отнюдь не только всякими букашками; прельщает многих запах сока, что хранит в своём кувшине он…

Саламандры, сколопендры, драздрапендры и тритоны; косожоры, эренарии и тегенарии; все вставляли нордам палки в колёса своим великим противлением. Но на выручку пришли кваки, огнехвосты, слизни волшебные и тушканы. И поели кваки и иже с ними всех тех тварей, и наелись до отвала.

И дошли нордландцы и соединившиеся с ними войска из восточного крыла нордов до земель племён красномазых, и вот: Ядовитая Виверна предводительствует тем, и дочь она самого Вайверна, одного из сыновей Того, кого называть не следует. И не ожидали такого поворота норды, ибо хватило с них уже одного дракона. И для того, чтобы сразиться с войском северян, на поле под яркие знамёна вышли не только понки, тропиканки и амазонки — приплыли также туземцы из Корохонга, Квандонга, Сувонга, Вэнга, Квебанга и Хеаланга, островов Ёсай, Цзин-Жо и Цзин-Зю, что в Драконьих землях, которые по другую сторону Фантазии. И туземцы Драконьего острова тоже были здесь, и королевские кобры из Кобралитета; только с Острова Святого Духа никто не приплыл, ибо благодать витает над островом тем, и свободен он ото всякого оружия. И выставили они вместе с Понком, Тропиканией, Муссонией, Га Рё, Отуа-Лаа, Хвэ, Лю Шином, Хинакамом и Юнгландией войско настолько огромное, что захватывало дух; Вербалия же и Феева земля уже были за нордами.

— Дракон доест, что не доел; а мы умрём — но поможем ему! — Загадками говорили красномазые, бросаясь в битву.

Тогда Годомир, который уже поставил на колени Юртистан, Номадистан, Степию, Тамгу, Юсмин, Вурру, Эйдыр-Даг, Билерстан и Жантекке, потёр лампу в последний раз. И вышел джинн, и спросил, что надобно. Тогда попросил Лютояр помочь ещё раз, и всесильный джинн обрушился сам на щелеглазок и красномазых; ветром сильным он пронёсся над их головами. И сорвало от ветра клапан у вулканов Жерляк и Вышегром; и вот, враги, находящиеся ближе к лавовому потоку, сгорели в огненной реке заживо. А нордов не тронула лава, застыв бесформенною массой. И выполнив последнее задание, развоплотился джинн, став свободным; ныне он один из эфириалов.

И не с кем стало воевать нордам, и вошли они в селения вражьи. И не тронули ни женщин, ни детей — даже золото оставили в покое. Но унизили, возвысив на флагштоках свои крестообразные вымпела.

— И так будет впредь; знайте, с кем бьётесь, и против кого идёте. — Изрёк Годомир.

И подарили жители тех мест Лютояру как победителю удивительное ожерелье. И окрылённый победою, не узрел Годомир подвоха, ибо затаилась в сердцах щелеглазок месть, и от всей души подарил украшение Хельге. И как чувствовала Рыжая, что не следует ей принимать подобный подарок; и слегла, и стало Вительнице очень и очень худо, поскольку из драгоценной обманки был сделан дар, и впились в кожу кристаллы-оборотни, не пожалев прославленную деву.

Умирая, слабеющими руками ухватилась Хельга за грудь Годомира, и прошептала:

— Открылось мне, что сие — дело рук побеждённых; посему не грусти над тем, в чём нет твоей вины. Но пообещай, что разыщешь ради меня сестрицу мою Майю, ибо дивный это ангелок, так непохожий на нас с Рагнильдой. Меня схорони так, как велит обычай, а чернобровку опасайся: предчувствую, что прознав о гибели моей, остережётся она и будет прятать от тебя мою ненаглядную златовласку, ибо не действуют на тебя никакие её чары; и благодари за это друида, что взрастил тебя однажды.