Сказание о Лаиэ-и-ка-ваи - [46]
Когда он бросил нас одних, мы пошли было за ним, но он еще сильнее разгневался на нас.
И мы возвратились туда, куда он сам привел нас, в Пали-ули, и Лаиэ-и-ка-ваи была нашей заступницей, пока я не отправилась за тобой. Вот как мы жили.
Ка-онохи-о-ка-ла рассердился на Аи-вохи-купуа и так сказал Ка-хала-о-мапу-ане:
— Возвращайся к твоим сестрам и Лаиэ-и-ка-ваи. Лаиэ-и-ка-ваи будет моей женой. Ждите меня. Но когда дождь зальет землю, я еще буду здесь.
Когда подымутся океанские волны и белым коралловым песком покроют берег, я буду здесь. Когда ветер будет стегать воздух, а потом утихнет на десять дней, когда ударит гром, но не пойдет дождь, и тогда я буду еще в Каха-каэкаэа.
Когда же вновь трижды ударит гром, но дождя не будет, тогда знайте, что я покинул священные границы у Столбов Кахики и отправился в Ке-алохи-лани, где я оставлю мое божественное тело, чтобы прийти к вам в обличье земного мужчины, но моя божественная природа, мое великое табу останутся.
После этого будьте внимательны! Когда ударит гром, пойдет дождь, подымется океан и зальет землю, засверкают молнии, туман опустится на землю и появится радуга, когда над океаном подымется розоватое облако и на целый месяц уйдет плохая погода, и тучи рассеются, знайте: едва займется заря, я буду уже на спине горы.
Ждите меня. На заре я покину вершину горы, и вы увидите меня в самом центре солнца, и засияет гало вокруг божественного глаза.
Но и тогда мы еще не встретимся, а встретимся, когда наступят вечерние сумерки и взойдет луна, в ночь полнолуния я приду к моей жене. Лаиэ-и-ка-ваи станет моей женой, а потом я воздам по заслугам всем, кто причинил вам зло.
Теперь же возьми мой знак, мою радугу, и отнеси ее Лаиэ-и-ка-ваи. По ней я узнаю мою жену.
Ка-хала-о-мапу-ана выслушала вождя и покинула Каха-каэкаэа. Той же дорогой спустя месяц вернулась она к Киха-нуи-лулу-моку и коротко сказала ему:
— Мы получили то, за чем шли сюда.
Она вошла в пасть Киха-нуи-лулу-моку, и они поплыли через океан, и плыли обратно ровно столько дней, сколько плыли в первый раз.
Явившись в Олаа, они не нашли там Лаиэ-и-ка-ваи. Ящер обнюхал весь остров Гавайи, но ни Лаиэ-и-ка-ваи, ни сестер Ка-хала-о-мапу-аны там не было. Тогда они отправились на Мауи, но и там ящер не учуял Лаиэ-и-ка-ваи.
Не было Лаиэ-и-ка-ваи ни на Кахоолаве, ни на Ланаи, ни на Молокан. Тогда ящер и Ка-хала-о-мапу-ана поплыли на Кауаи, там ящер обнюхал берег — никого, тогда он стал нюхать горы и нашел Лаиэ-и-ка-ваи в Хоно-пу-ваи-акуа, куда он и перенес Ка-хала-о-мапу-ану.
Лаиэ-и-ка-ваи и ее сестры, увидав Ка-хала-о-мапу-ану, очень обрадовались. Прорицатель же видел младшую сестру в первый раз, а ящер обычно всех повергал в ужас. Но страх его скоро прошел, недаром он был прорицателем.
Одиннадцать месяцев, десять дней и четыре дня прошли с того дня, как Ка-хала-о-мапу-ана покинула Лаиэ-и-ка-ваи и сестер, и до того дня, как она вернулась к ним из Ке-алохи-лани.
Глава двадцать девятая
Ка-хала-о-мапу-ана возвратилась из Ке-алохи-лани и рассказала Лаиэ-и-ка-ваи и сестрам обо всем обыкновенном и необыкновенном, с чем встретилась в пути, что видела и слышала с тех пор, как рассталась с ними.
Когда же она передала Лаиэ-и-ка-ваи наказ Ка-онохи-о-ка-ла, Лаиэ-и-ка-ваи так сказала ей и другим сестрам:
— О мои друзья, Ка-хала-о-мапу-ана передала мне наказ вашего брата и моего мужа, и дурное предчувствие стало тяготить меня. Велико мое изумление! Я-то думала, что он простой человек, а ваш брат — могущественный бог! Когда я думаю о том, как увижу его, хоть и желанна мне встреча с ним, я боюсь, что умру от страха раньше, чем он придет к нам.
— Не бог он, — отвечали ей сестры. — Он человек, подобный нам, правда, он похож на бога и природой своей, и видом своим. Он был первенцем у наших отца с матерью, и они любили его превеликой любовью, оттого дали ему ману, которой нет у нас, а есть еще только у Ка-хала-о-мапу-аны. Лишь им двоим дана мана. Не бойся его, хоть он и останется вождем-табу, но, когда он придет к нам, ты увидишь человека, подобного нам.
Ка-хала-о-мапу-ана еще не возвратилась, и целый месяц оставался до ее возвращения, но прорицатель уже провидел, что случится в будущем, и он так сказал своим дочерям:
— Благодать сойдет на нас с небес, когда наступит время полной луны. Ударит гром среди ясного неба, потом еще раз ударит гром во время ливня, и тогда все, кто здесь живет, увидят дождь и молнию, бурю на океане и потоп на земле, мглу, туман и дождь над океаном и сушей и потоп, за которым придет ураган.
Потом кончится дождь, и это будет время полной луны, и тогда еще в сумерках, едва лучи солнца коснутся горных вершин, все живущие на земле увидят юношу, он будет сидеть внутри глаза Солнца, как и положено сыну моего бога. Потом великое разрушение познает земля, и все кичливые и заносчивые будут низринуты с нее, а для нас и наших детей наступит благоденствие.
Пророческие речи Хулу-маниани удивили сестер. Откуда может он знать такое, если ему неизвестно даже, почему нет с ними их младшей сестры, которую они с нетерпением ждут.
Будучи прорицателем, Хулу-маниани имел право сообщить о том, что должно случиться, всем жителям Кауаи.
