Сказание о белых камнях - [16]

Шрифт
Интервал

Неужели камень доставляли столь дальним путем — на ладьях вверх по Москве-реке и по Яузе, далее в районе нынешнего города Мытищи перетаскивали волоком в верховья Клязьмы и снова спускали на ладьях вниз по реке? А зимою кони тянули тяжело нагруженные сани сто восемьдесят верст?

И значит, в XII веке месторождения белого камня на Нерехте известны не были.

Так моя теория о происхождении села Любец сразу рухнула из-за каких-то «рисовых зернышек».

Я решил обратиться за разъяснениями к Николаю Николаевичу Воронину.

Мне давно хотелось познакомиться с выдающимся ученым, и вопросов набралось у меня немало. Но я чувствовал себя перед ним в общем-то дилетантом и все не решался к нему пойти.

А тут нашелся великолепный предлог: я понесу ему в подарок рукопись «Палеонтологические исследования образцов известняка с Владимирских памятников старины». Мне удалось достать эти пятнадцать страничек -текста задолго до того, нежели Воронин мог их получить официально.

По телефону я объяснил ученому, в чем дело, и Николай Николаевич назначил мне свидание в тот же вечер.

Жил он тогда в тихом московском переулке близ Плющихи, на втором этаже старого деревянного дома.

Я позвонил. Мне открыл дверь пожилой плотный человек могучего телосложения, одетый в мягкий домашний костюм.

Он провел меня в кабинет, тесно заставленный шкафами с книгами, папками, картотеками. Сели в кресла напротив друг друга, обменялись первыми фразами. Живые глаза ученого внимательно смотрели на меня.

Неожиданно он сказал:

— Не могу больше терпеть. Покажите, что принесли. Это слишком для меня интересно.

И только, когда он прочел рукопись до конца, у нас завязалась беседа.

Он улыбнулся, когда я ему рассказал о своей неудаче с анализом известняков. Народное предание о том, что Андрею Боголюбскому место на высоком берегу Клязьмы показалось «любо», Николай Николаевич знал и раньше, и оно ему очень нравится. Но самое для меня главное — он обрадовал меня, сказав, что, видимо, назвали село столь поэтично переселенцы из древнего города Любеча: это на Днепре выше Киева. В 1097 году там проходил съезд враждовавших между собой князей, и Владимир Мономах безуспешно пытался их примирить. Выходит, что мой Клязьминский Любец существовал задолго до того, как Андрей Боголюбский проплывал мимо него со своей дружиной [Археологи обнаружили близ Любецкой церкви древнеславянские курганы и сельбище X века. Следовательно, возраст села достигает тысячи лет]. А месторождения известняка на Нерехте хотя, вероятно, и были тогда известны, но тот камень казался осторожным строителям недостаточно твердым. А в XII веке не боялись доставлять его издалека, даже с берегов Москвы-реки.

С тех пор я несколько раз приходил к Николаю Николаевичу. Приходил, чтобы рассказать о погибающих памятниках старины.

При виде страшных фотографий разрушений недобрым блеском загорались глаза ученого. Он обещал заступиться, помочь, звонил, писал куда-то... Убежденный атеист, он презирал тех недальновидных, которые, разрушая памятники старины, думают, что этим самым они борются против религии.

«Совсем наоборот, — писал он, — взяв на себя заботу об охране культурных сокровищ прошлого, мы снимаем с них религиозную скорлупу».

Он скончался в 197.6 году. Но до конца жизни он везде и всюду настойчиво звал оберегать, восстанавливать, спасать погибающие памятники старины — рядовые сельские церкви...

Заканчивая эту главу, хочу сказать: мне выпало счастье повидать всемирно известные соборы Франции — Парижской богоматери, Шартра, Реймса. К ним подъезжали и подходили туристы, прибывшие из многих стран, фотографировали их, говорили о них вполголоса, а то просто стояли, подобно мне, молча.

Я убедился, с каким тщанием оберегаются во Франции старинные здания в любом, самом нестоящем населенном пункте...

Памятников старины во Франции сохранилось несравнимо больше, чем у нас. Древние замки и церкви, иные даже XI века, встречаются там повсеместно. И во многих поселках есть маленькие крестьянские дома, которым триста и более лет. Все это уцелело, потому что строилось из камня.

И не надо забывать, что во Франции не было таких опустошительных народных бедствий, как татарское нашествие, как польская интервенция XVII века. И последняя война мало коснулась Франции.

А у нас, за малым исключением, строили из дерева. Опустошительные пожары многажды раз уничтожали целиком наши города и селения. И поэтому то немногое, что дошло до нас с седых времен, надо беречь как величайшую драгоценность.



Золотые ворота


«Князь же Андрей бе город Володимерь силну устрой, к нему же ворота златая доспе, а другая серебром учини...» — так сухо и кратко сообщает летопись о строительстве новой крепости во Владимире.

Ворота, которые назывались Серебряными, до нас не дошли. Они были разобраны в XVI столетии после пожара. Как они выглядели, мы не знаем, глава надвратной башни и воротные полотнища, по мнению ученых, были окованы оловянными или свинцовыми, чем-то украшенными листами.

И место, где стояли Серебряные ворота, тоже точно неизвестно. В конце тридцатых годов прошлого века было произведено спрямление идущей из Москвы через Владимир на Нижний Новгород печально известной дороги — Владимирки, по которой гнали в Сибирь каторжников. Следы фундамента Серебряных ворот надо искать не возле нынешней автострады, а где-то на южном склоне, на месте давно срытого вала.


Еще от автора Сергей Михайлович Голицын
Сказания о земле Московской

Повесть о создании единого Московского государства. В книге рассказывается о политических событиях на Руси, о жизни и быте людей того времени.


Записки уцелевшего

Это произведение — плод творчества многих лет писателя Сергея Голицына, одного из представителей знаменитого княжеского рода Голицыных.Удивительная память Сергея Голицына возвращает читателям из небытия имена сотен людей, так или иначе связанных с древним родом.Русский Север, Волга, Беломорстрой — такова неполная география «Записок» картины страшной жизни Москвы второй половины 20-х годов, разгул сталинских репрессий 30-х годов.Воспоминания правдивы, основаны на личных впечатлениях автора и документах тех далеких лет, наполнены верой в победу добра.Эти воспоминания не предназначались для советской печати и впервые вышли в свет в 1990 г.


Городок сорванцов

Ребята из школы-интерната решают не разъезжаться на лето, а провести каникулы вместе, раскинув палаточный городок под Москвой. Но где взять столько палаток? Как сложить печь для приготовления пищи? И кто будет руководить оравой мальчишек и девчонок?Сорванцы будут сами строить городок. И руководить собой будут тоже сами! А что из этого получится, вам расскажет повесть Сергея Голицына.


Тайна старого Радуля

Приключенческая повесть об одном пионерском отряде, который отправился летом путешествовать и неожиданно остался без начальника похода.Что делали ребята, какие интересные события с ними происходили, что им удалось найти, кого поймать — обо всем этом вы прочитаете в книге.


Сорок изыскателей

Приключенческая повесть об одном пионерском отряде, который во время туристического похода занимался поисками пропавшей картины выдающегося художника. Вместе с изыскателями мы узнаем, можно ли убить сразу 3 зайцев, сколько можно съесть мороженого, какие роковые последствия могут произойти из-за непродуманной подмазки сковороды, раскроем тайну старой рукописи, которая поможет разыскать пропавший портрет.


За березовыми книгами

В основу повести «За березовыми книгами» лег подлинный туристский поход московских школьников.В поисках таинственных березовых книг ребята во главе с автором этой книги, детским врачом, и молодым начальником похода проходят по Владимирской и Ярославской областям.Находят ли они березовые книги? Об этом вы прочитаете в повести. Но никогда в жизни не забудут ребята того, что им пришлось увидеть, испытать и узнать. И, быть может, этот поход сыграл решающую роль в выборе их будущей профессии — геолога, историка или археолога.


Рекомендуем почитать
Повесть о доме с зелеными ставнями

«Фрэнсис Скримджер, клерк Шотландского банка в Эдинбурге, до двадцати пяти лет жил в мирной и почтенной обстановке. Его мать умерла, когда он был еще совсем мал, но отец, человек разумный и честный, определил его в отличную школу, а дома воспитывал в духе порядка и непритязательности. Фрэнсис, от природы мягкий, послушный и любящий, с великим рвением использовал преимущества своего образования и воспитания и всецело посвятил себя работе…».


Рассказ о молодом человеке духовного сана

«Его преподобие мистер Саймон Ролльс весьма отличился в моральных науках и показал необыкновенные успехи в богословии. Его опыт „Об учении христианском и об обязанностях к обществу“ стяжал ему некоторую известность в Оксфордском университете, а в духовных и ученых кругах было известно, что молодой мистерРолльс задумал обширный труд – как говорили, целый фолиант – об авторитетности Отцов Церкви. Несмотря на это, он двигался по службе неважно, был викарием и все только дожидался самостоятельного прихода.


Пять баксов для доктора Брауна. Книга 6

1925 г. Бывший искатель приключений, рыцарь без стыда и совести, а ныне — эвент-мэнеджер корпорации «Форд Мотор», владелец бензоколонки и собственного рекламного бюро Джейк Саммерс добился, наконец, больших денег. Но стал ли он счастливым? Нет, он медленно сходит с ума.Формула счастья Д.Э. Саммерса, согласно которой требуется всего три вещи: любимое дело, верный друг и деньги, оказалась неверной. В ней чего-то недостает.Может быть, чуда? Ведь только чудом можно получить свободу от таких людей, как мистер Форд.


Пять баксов для доктора Брауна. Книга 5

Двоим джентльменам, коммерсантам Д.Э. Саммерсу и М.Р. Маллоу нужны деньги. Очень много и так быстро, как только это возможно. Или невозможно. Словом, им срочно требуется чудо. За этим чудом двое самозваных агентов Форда отправляются в Россию. Да, да, в Россию — в Санкт-Петербург! Город, где по улицам бродят волки, кровожданые белки бросаются на прохожих, где в любой момент вас могут взять за шиворот и сказать: «Дай взятку, иначе отправишься в Сибирь!». Но все это не имеет значения. Их цель — Санкт-Петербургский Автомобиль-Клуб.


Покушение на «Аврору»

В рассказе Сергея Кудрявцева (который в 30-е годы подписывал свои произведения псевдонимом «С. Скайф») речь идет о заговоре белогвардейцев, собиравшихся в марте 1918 года взорвать крейсер «Аврора».


Забытые генералы 1812 года. Книга 2. Генерал-шпион, или Жизнь графа Витта

В советское время о графе Иване Осиповиче Витте писать нельзя было или можно было писать только очень плохое, чисто негативное, ибо именно он разоблачил перед Александром Павловичем готовившийся заговор декабристов. Произошло это в Таганроге, за несколько недель до смерти императора.Но теперь о графе Витте и можно и даже нужно писать – особенно в связи с 200-летием войны 1812 года. Граф Витт олицетворял собою личную тайную полицию императора Александра I. А началось все с того, что после Тильзита в 1807 году граф Витт, самый молодой полковник русской гвардии (25 лет) вдруг неожиданно вышел в отставку и через несколько месяцев оказался в Европе, в армии Наполеона, и даже в походной канцелярии французского императора.