Скайуокер и тени Миндора - [27]
Но этого не произошло. Вместо имени мандалорца прозвучало имя другого парня, дорогого её сердцу уже безо всяких сомнений.
— Хан, Люк в беде, — пробормотала она голосом на грани напряжения.
Повисший стул, на котором устроился Хан, мгновенно приземлился в исходное положение.
— Что?
Лея слегка помотала головой — жестом, слишком знакомым Хану и означавшим, что принцесса не понимает причины происходящего, но самое происходящее ей весьма не нравится.
— Эй, я тоже о нём беспокоюсь, но… — Хан успокаивающе сжал плечо возлюбленной. — Но он сам может о себе позаботиться, понимаешь? С такими-то всеумениями…
Он затих, почувствовав, как под ласкающими пальцами плечо только напряглось. Более того, её страхи теперь медленно, но верно передавались самому Хану.
— Дело не просто в миндорском рейде. — Лея прикусила нижнюю губку, отчего уголок рта украсился ямочкой. — Мне кажется… кажется, там творится что-то неладное. Что-то плохое.
— Что-то, с чем он может не справится? Речь и правда о Люке Скайуокере, о нашем мистере «Я должен в одиночку пойти к Вейдеру с Палпатином»? — Прозвучавшая фраза поначалу показалась остроумной, но всё-таки по какой-то причине была неубедительна. Хан продолжил попытки. — Разве у него вообще бывают безвыходные положения?
— Я… я не знаю, Хан! — Резкая перемена настроения уже ни в чём не уверенной Леи заставило сердце Хана точно так же резко ухнуть куда-то в пустоту. — Если бы знала, я бы даже не стала говорить, а нас бы здесь и след простыл.
— Извините, пожалуйста, я ужасно извиняюсь, принцесса, — между ними появилась наклонённая голова Ц-3ПO. — Хотя моя база данных и подпрограмма анализа стрессовых изменений в голосе предполагают, что ваш разговор носит конфиденциальный характер, спешу сообщить, что коммандер теряет терпение и требует сеанса связи. Безо всякого уважения, кстати.
— Если ему так необходим сеанс, переведи ему следующее… — Хан приготовился было выпалить тираду, но его прервала неожиданно сильная хватка Леи.
— Хан, ты можешь всего лишь… разузнать обстановку? Попробуй через центр связи. Просто… убедись, что с ним всё в порядке. И передай, чтобы проявлял осторожность. — Настойчивый шёпот стал совсем тихим, едва различимым. — Передай, что у меня плохое предчувствие.
Хан рысью пересёк огромный стыковочный отсек, застёгивая пояс с кобурой и принайтовывая бластер в удобном положении. Повсюду сновали члены ангарной команды, деловито расставлявшие истребители с шаттлами по стояночным докам при помощи буксиров, что находились на последнем издыхании и оттого заполняли ангар газохимической, вызывавшей приступы кашля дрянью. Когда, наконец, показался «Сокол», от увиденного Хан встал как вкопанный. Под передними клиновидными массивными жвалами корабля обнаружилась целая свалка агрегатов и деталей, характеризовавшихся всевозможным набором стадий запущенности и демонтажных работ. Намётанный глаз Хана с ходу определил назначение не в меру разбросанных компонентов, которые, к сожалению, принадлежали блоку управления дефлекторного щита, оберегавшего правый борт «Сокола». Субъект, ответственный за столь необоснованную порчу имущества, в настоящий момент расположился возле ближайшего смотрового люка, и единственной доступной взору частью тела оставалась пара огромных, покрытых рыжеватой шерстью ног. Сам же обладатель ног, соорудив подобие строительных лесов из инструментального ящика размером с гроб и чего-то напоминавшего закусочный столик, втиснул большую часть своей волосатой туши внутрь корабля Хана.
— Чуи! Эй, Чуи!
Никакой реакции не последовало. Неудивительно, поскольку Хан едва ли мог перекричать издаваемый буксировочными машинами рёв вперемежку с приказами диспетчеров, усиленными электроникой. Тогда Хан подобрал магна-ключ и принялся колотить по корпусу «Сокола» с такой силой, что на обшивке образовался новый шрам. Ответом стал глухой удар, раздавшийся где-то в глубине люка и сопровождавшийся коротким, но искренним ругательством на языке вуки, способным подорвать самообладание любого человека в галактике. Почти любого.
— Застегни-ка нашего красавца на все молнии и пуговицы, — скомандовал Хан напарнику, чья косматая башка тоже могла оставлять вмятины на дюрастали. — Я займусь предстартовым запуском. Десять минут на сборы.
Чуи протестующе взвыл.
— Ну, за двойной норматив ты можешь раскурочить корабль по винтикам…
Грубое возражение «гырарх бру оууурарх!» означало, что если бы Чубакка упускал всякий шанс разбирать корабль по винтикам, они вообще остались бы без корабля. Хан не мог оспорить настолько очевидную истину, поэтому он сменил тему.
— Лэндо и его почётный караул вот-вот сбросят якорь. Через двенадцать минут диспетчеры опустят щиты, и «Сокол» должен быть готов улизнуть втихую.
Косматые брови Чубакки сошлись на переносице, и вуки прорычал осторожный вопрос.
— Нет-нет-нет, ничего подобного. За нами никто не гонится.
— Гарруф?
— Всего лишь небольшая командировка. Нам предстоит, эм, проведать Люка. Заглянуть к нему на огонёк, так сказать. Назовём это дружеским визитом.
— Руррх виру сннх, — прокомментировал Чубакка.
— Что такое? Разве не хочешь увидеть Люка? Он тебе больше не по нраву?
