Скайлар в Янкиленде - [44]

— Тут можно зайти слишком далеко. Я хочу сказать: кто будет контролировать самопроизвольность? Ты?

—   Какая разница? Ты. Я. Мы! Самопроизвольность возникает именно в тот момент, когда контроль общий! Когда мы оба занимаемся любовью, понимаешь? Двигаемся, взаимодействуем.

— Хорошо, давай сначала поговорим об этом.

—   Если ты хочешь говорить о сексе, почему ты пришла в кровать без пижамы?

Зачем ты говоришь гадости? Типичная мужская позиция! Тебе она не к лицу.

— Что?

Она вытянулась на кровати.

— Для начала просто ласкай меня и целуй. Но не суй палец, куда не следует. Ты меня понимаешь? Пока.

Скайлар лег рядом с ней.

— Положи на меня свою ногу. Нет, ухо оставь в покое.

Обняв талию Терри ногой, Скайлар вздохнул.

— Заниматься любовью — это другое. У нас переговоры.

— Что с тобой такое? — спросила Терри.

— Так мы никуда не придем, девочка.

— Я скажу тебе, когда надевать презерватив. Он у меня в сумке.

— О боже, боже, — вздохнул Скайлар. — Такое ощущение, что твоя мама присматривает за нами.

* * *

— На какой половине кровати ты предпочитаешь спать? — спросила Терри.

— Посередине.

— А я — слева.

За вечер непрерывные переговоры Терри и Скайлара реализовались в двух совокуплениях.

В промежутках, голыми, они ели сандвичи и запивали их пепси-колой.

После того как Скайлар выключил свет, они лежали на кровати, голые, не касаясь друг друга. Жара не позволяла накрыться даже простыней.

Вентиляторы скрежетали. Терри не говорила о том, что ей мешает этот скрежет, что она вообще его слышит. А оба маленьких окна приходилось держать открытыми, чтобы был хоть какой-то доступ воздуха.

Боже, боже, говорил себе Скайлар, в этом мире я долго не протяну.

— Скайлар! — позвала она в темноте. —      Да?

— Я надеялась с твоей помощью ощутить оргазм.

— Ты никогда не ощущала оргазма?

— Нет.

Нет, сказал себе Скайлар, в этом мире я долго не протяну.

Глава 18

— Уитфилд, Скайлар! — прокричал кто-то.

— Я! — Скайлар вскинул руку над головами собравшихся в холле.

В понедельник вместе с Терри Эйнсли он стоял в очереди к регистратору музыкальной школы Найтсбриджа.

К нему подошел молодой человек:

— Перед регистрацией вам надлежит явиться в комнату один-двенадцать, Скайлар, к профессору Пинтри. Вы еще не прошли прослушивание.

— Я должен проходить прослушивание? Я же получил стипендию.

— Он у трубачей — главный, — пояснила Терри. — Пинтри. Гений. Ты еще не играл ему?

— Посылал пленки, — ответил Скайлар. — Он слышал мои записи. Или слышал кто-то еще. Так я и получил стипендию.

— Наверное, он хочет просто поговорить с тобой, — предположила Терри. — В основном ты будешь учиться на его кафедре.

Скайлар оглядел очередь, с тоской подумал, что теперь придется становиться в самый конец. С пола он поднял футляр с трубой. В другой руке он держал большой конверт из плотной бумаги, с документами, которые, по его разумению, могли понадобиться при регистрации.

— А ведь некоторые утверждают, что южане любят поболтать. — Следуя инструкциям молодого человека, Скайлар отправился на поиски комнаты 112. — В сравнении с янки они просто молчуны.

— Ты — Уитфилд? — Мужчина в комнате 112, лет сорока от роду, напоминал щепку, а его глаза вызвали у Скайлара мысль о двух мертвых жуках на снегу.

— Да, сэр.

— Закрой дверь, Скайлар. Сыграй «Полет шмеля».

Вынимая трубу из футляра, Скайлар с недоумением взглянул на мужчину.

— Вы серьезно?

— Разумеется, серьезно. Как у тебя могла возникнуть мысль задать мне такой вопрос?

— Я подумал…

— Играй.

При первых звуках Пинтри отвернулся к окну.

— Да! — воскликнул он.

Вновь повернулся к Скайлару, подошел ближе, взгляд его мертвых глаз не отрывался от рук Скайлара.

— Нет! — прокричал он. — Стоп!

Скайлар перестал играть.

— Ты не знаешь, как работать пальцами. — Скайлар промолчал. — Мелодию держишь. Скорость отличная. Способности есть. Звук приятный. Неудивительно, что тебе удалось обмануть всех, кто слушал аудиозапись. Но ты нигде не учился играть на трубе, так?

— Приходилось полагаться только на себя, — признал Скайлар.

— Не брал ни одного урока?

— В общем-то нет. Ноты выучил сам. Может, миссис Абелард, она играла у нас в церкви на органе, что-то мне и подсказала.

— Мы ничего не сможем с тобой сделать.

— Ты есть как, сэр?

— Уитфилд, было бы лучше, если б ты никогда раньше не брал трубу в руки. Тогда мы смогли бы научить тебя, как правильно работать пальцами. У тебя уже столько плохих привычек, что едва ли, сможем их исправить, даже если ты проходишь в студентах до ста лет.

— Но ведь у меня получается. Вы сами сказали, мелодия, скорость, способности.

— Ты не знаешь, как играть на трубе. Это очевидно. Ни один оркестр тебя не возьмет. Ни один первокласс ный джаз-банд.

— Не нужен мне никакой джаз-банд!

— Учить ты никогда не сможешь.

— И не собираюсь. Я приехал, чтобы изучать музыку. Учиться писать ее. Композиции. Аранжировке.

— Хорошо. Сыграй мне что-нибудь из сочиненного тобой. — Пинтри опять повернулся к нему спиной. — Не могу на тебя смотреть.

Скайлар заиграл «Макси-флирт в мини-юбке».

— Стоп. — Пинтри, наклонив голову, повернулся к Скайлару: — Приятно.

— Спасибо.

— Я сказал, приятно. Мелодично.

— Благодарю.

Мертвые глаза вскинулись на Скайлара.