Скандальный путеводитель по экономике - [6]

Но батюшки, батюшки, что же теперь делать, спросит кто-нибудь, ковыряясь в дупле зуба сальной вилкой? Это ведь так мир устроен. Нам его не изменить. Лучше уж держаться того, с чем мы хорошо знакомы и где мы все умеем, а на остальное не обращать внимания.

Ну-ну. Что-то нужно сделать до того как настоящая катастрофа (ну, к примеру, экологическая, большой город смыло в море, или половина посевов пропала из-за кавалерийского стиля генной инженерии и кислотных дождей) не сделает это за нас.

Кто-то должен взять инициативу. Может, не правительство (хотя, кстати говоря, это как раз обязанность правительства). Да, честно говоря, все мы вместе должны пересмотреть цели, если есть, идеалы, ежели имеются, и обратить внимание на сегодняшний экономический кризис, который является реликвией давно минувших дней.

Волна увольнений в нью-йоркских больших компаниях, не занятых производством простого продукта – симптоматична. Когда в целях уменьшения затрат большая корпорация внезапно находит, что может существовать без половины своего штата, не мешает спросить – а что эта несчастная половина делала все это время на зарплате? И выкидывание ее, этой половины, на улицу пинком не означает ли чего-нибудь в смысле предлагаемых услуг? И производство каких именно услуг будет теперь отменено, если будет? Нью-Йорк, город, который не производит почти ничего в смысле простого продукта – вроде бы контролирует, через куплю-продажу акций и финансовую консультацию, все действительно нужные отрасли страны. А сколько торговцев акциями и финансистов и вкладчиков могут сказать вам, что знают, что именно производят компании, чьими акциями они торгуют? И скольким из них вообще есть до этого дело?

Проблема с сегодняшними экономическими школами и высшими учебными заведениями в том, что они пытаются преподавать дисциплины, прочно сидящие корнями в середине девятнадцатого столетия, эпохи когда, по разным причинам, круглогодичная занятость стала нормой. Это было неправильным подходом уже тогда, а сегодня этот подход по степени абсурда сравним вполне с правом первой ночи в средневековье – только он нам привычен также, как феодалу и его крепостному право первой ночи было привычно тогда. Мы принимаем последствия как должное. Не то, чтоб мы не жаловались по этому поводу, и не то чтоб глава совета директоров не чувствовал себя виноватым, иногда, за грубое вмешательство в повседневную жизнь многих (до тех пор, пока в его жизнь не вмешались тем же способом), но ведь и крепостной и раб тоже ворчали, и феодал и плантатор тоже, как любой историк вам подтвердит, иногда были подвержены припадкам сочувственных вздохов. Мы ворчим, да. И тем не менее мы очень серьезно и очень важно озабочены флуктуациями Индустриального Среднего.

Призрачное Производство не просто бесполезно и раздражает, оно еще и вмешивается в ваши дела, как ни одной теще даже в самых розовых мечтах не представить. Действительные, нужные отрасли деградируют стремительно, попадая под его контроль. В архитектуре ничего особенно красивого или великолепного не было построено нигде в мире со времен Второй Мировой. Ни одной великой оперы или симфонии не было написано за этот же отрезок времени. Никаких великих художников не открыли меценаты. В литературе горстка достойных авторов нашла путь в печать вопреки желаниям Призрачного Производства (как правило найдя себе в начале пути упрямого независимого издателя). Грандиозный технический прогресс, который мы привычно ассоциируем с нашим временем, давно прекратил существование. Подавляющее большинство изобретений, используемых нами сегодня, являются частью наследия девятнадцатого века – автомобиль, поезд, самолет, трамвай, телефон, звуковая запись, визуальная запись. Что касается компьютера, то двоичный метод механического подсчета был изобретен Леонардо да Винчи, чье феодальное начальство позволяло своему талантливому подчиненному брать длительные отпуска.

Решения могут быть только там, где проблема определена. Попытаемся определить проблему.

Главное условие Индустриальной Эпохи – девяносто процентов населения занято без перерывов, круглый год и все время. Такой подход не является ни возможным, ни разумным, сегодня. Те, кто в этом сомневаются, могут легко развеять свои сомнения, кинув взгляд на собственную карьеру. Иллюзия полной занятости, созданная Призрачным Производством, разлетается в пыль мгновенно когда человека просят объяснить, откуда у него доход. Те, кому посчастливилось иметь полную смысла работу отвечают не стесняясь, Я фермер… я врач… я архитектор… или даже Я художник! Большинство занятых в Призрачном Производстве скажут вам, что они работают в чем-то, в какой-то сфере, то бишь, маются деятельностью, без которой республика могла бы (и в конечном счете желала бы) легко перебиться.

Однако даже если бы мы вывели непродуктивных на чистую воду и велели бы всем занятым в Призрачном Производстве сидеть дома, сохранив при этом зарплату, ничего бы хорошего не получилось, ибо пострадало бы у этих людей самоуважение. Т.е. – мы в этом случае напрашивались бы на массовые самоубийства и вооруженные восстания.