Скандальная связь - [13]

Тут до меня доходит, что вторая леди — это Лиззи, которая некогда клялась мне в вечной дружбе, однако сейчас смотрит волком.

— Кто бы мог подумать, что ты станешь так популярна! — продолжает Клер.

«Недостаточно популярна, точнее, чуть более популярна, чем нужно, чтобы получить приглашение на суаре ее сиятельства», думаю я, но держу язык за зубами. Клер продолжает разглядывать меня, а я — ее. Определенно я чуть лучше одета, но у нее есть некоторые преимущества, такие как крыша над головой, муж и титул.

— Выпьем чаю, — говорит Клер. — Проходи, садись. Не обращай внимания на собак, они рычат только для виду. Итак, рассказывай, чем ты намерена меня шантажировать? Лиззи, в чем дело?

— Прошу прощений. — Лиззи встает, проходит мимо меня и покидает комнату, громко хлопнув дверью.

Отлично.

— Полагаю, она до сих пор дуется на тебя за то, что ты не написала нам о своей первой брачной ночи. Мы очень надеялись.

— Правда? — Я хихикаю. — Надо же, а капитан и не знал, на что подписывается. Имела место весьма забавная сцена, и он пришел в скверное расположение духа, когда я засмеялась, и напился.

Клер берется за чайник.

— Ох, а мне пришлось объяснять Дэхолту, что делать. Очевидно, его матушка дала ему очень странный совет насчет того, как наверняка зачать сына.

— Да? А что за совет?

— Ну, речь шла о припарке ему на… Ладно, Софи, ты же не собираешься и в самом деле шантажировать меня?

— Господи, конечно, нет! — Я принимаю чашку из ее рук. — Я это сказала, только чтобы дворецкий впустил меня.

— Ну я, конечно, очень рада тебя видеть, однако почему ты пришла только сейчас? Столько лет прошло… пятнадцать? Да, пятнадцать…

Я делаю глоток, обдумывая ответ. Я могла бы сослаться на то, что мы когда-то поклялись в вечной дружбе, но рано или поздно пришлось бы признать, что у моего визита есть весьма меркантильные или по меньшей мере приземленные причины. Кроме того, ни Клер, ни Лиззи не искали встречи со мной ранее, хотя Клер занимала столь высокое положение в обществе, что могла якшаться с кем угодно вне зависимости от репутации. Лиззи, насколько я помню, замужем за каким-то священником и поэтому, возможно, больше озабочена внешними приличиями.

И я решаю перейти прямо к делу:

— Я ищу покровительства вашего сиятельства.

— Моего покровительства? Зачем? Я думала, ты неплохо обходишься… м-м… покровительством мужчин. Даже Дэхолт сказал, что не мог бы позволить себе тебя содержать. Нет, конечно, я бы ему не дала — я слежу за тем, чтобы он занимался домом.

Мне вовсе не хочется рассказывать ей про Бишопа и про то, что его слова не дают мне покоя. Клер, вне всяких сомнений, знает про нас с Чарли, потому что нас нередко видели вместе в разных фешенебельных местах и в газетах писали о «широко известной миссис У. и юном мистере Ф.»

— Понимаешь, Клер, дело в том, что мои лучшие дни миновали, а так как вопрос о замужестве не стоит, то мне нужно искать другую работу.

— Ага. — Она воодушевленно улыбается. Я вспоминаю, что она всегда любила строить планы — это же она организовала мой побег. Она делает знак лакею, который стоит у двери.

На миг меня пронзает страх: неужели она хочет вышвырнуть меня из дома?! Но нет.

— Питер, пожалуйста, спросите у миссис Баглглос, не желает ли она к нам присоединиться. И принесите с кухни лук.

— Как его приготовить, миледи?

— Просто нарезать. И горячей воды принесите, нам нужен еще чай.

Она что, свихнулась?

— Ты должна раскаяться, — заявляет она, когда лакей уходит, — а Лиззи сделает все остальное.

— Но я не чувствую раскаяния! Почему-то Чарли никто не предлагал раскаяться, а я должна о чем-то сожалеть? Слушай, а Баглглос — это новая фамилия Лиззи? Смешная какая, и она явно не благоволит ко мне, так что я лучше не буду ее трогать.

Клер поглаживает спаниеля, который, забравшись ей на колени, не сводит с нее влюбленных глаз.

— Лиззи овдовела и теперь служит у меня секретарем. Она проявляет изрядное рвение, помогая благородным дамам, которые попали в затруднительное положение, — она же сама такая.

— Ну, не думаю, что у меня подходящий случай, говорю я с сомнением, — я ведь не благородная Дама. Мне, наверное, лучше податься к отцу и выклянчить роль в его труппе.

— Как хочешь, — пожимает плечами Клер, ясно давая понять, что ждет, что я сделаю все, что мне скажут. — Однако немного раскаяния в своей порочной жизни — и Лиззи станет гораздо сговорчивей. Она такая поборница добродетели… Тебе лучше начать представление.

— Очень хорошо, я ведь актриса! А зачем тебе лук?

Она бросает на меня пристальный взгляд, словно бы спрашивая: «Давно ли ты выходила на сцену, Софи?»

Как ни странно, от дальнейшего представления я получаю удовольствие. Единственный минус в том, что Клер залила меня розовой водой с ног до головы, чтобы скрыть запах лука, а собаки принялись громко чихать.

Когда Лиззи входит в гостиную, я полулежу на диване, а Клер суетится рядом и сует мне под нос флакон нюхательной соли.

— Боже, она не в себе! — восклицает Клер.

— Ах, какой же я была порочной, распущенной! — заливаюсь я «луковыми» слезами.

Собаки, кажется, решили, что розовая вода испортила все удовольствие от мягкого дивана, и бегут к Лиззи, чтобы выяснить, как пахнет она.