Скандал в день свадьбы - [14]

— Убили его, — закончил за нее Оуэн. — Наверное, такое возможно, если за сегодняшними событиями в самом деле стоит твоя работа.

— Я так устала, что не могу думать, но и выключить мозги, похоже, тоже не в состоянии, — пожаловалась она, потирая шею.

— Давай я сделаю тебе массаж шеи. Обычно помогает…

Она посмотрела на него в упор, но не заметила в его взгляде никакого коварства. Оуэн был не такой, как все… как большинство мужчин. Он предлагал что‑то по доброте душевной, не имея в виду никаких тайных целей. Вот почему, в числе прочего, она доверяла ему так, как никогда и никому в жизни. Для Оуэна массаж шеи был просто массажем шеи.

Она развернулась к нему спиной. Эластичная резинка, которой она стянула свой конский хвостик, чуть соскользнула; поэтому она закинула руки за голову и поправила ее, показав ему свою шею.

Его руки были теплыми. Он делал ей массаж без всякого смущения: начал с легких поглаживающих движений, от которых шею стало приятно покалывать. Затем он принялся разминать мышцы шеи, и теплая волна разлилась по ее телу, устремившись в низ живота.

Оуэна нельзя назвать идеальным мужчиной, по ее представлениям. Он интроверт, слишком склонен замыкаться в своих мыслях. Ему недостает честолюбия, для того чтобы стать следующим Стивом Джобсом или Илоном Маском. Его нелюбовь к светской жизни, застенчивость, которая настигала его в самое неподходящее время, резко контрастировала с тем обаянием, какое излучал Роберт Мэллори.

И все же Оуэн был на редкость привлекательным — настолько, насколько им может быть по‑настоящему умный и порядочный мужчина. Он обладал развитым чувством юмора, питал пристрастие к абсурдным вещам. Он способен был вывести ее из глубин отчаяния, когда ей казалось, что жизнь немилосердно давит на нее. Его ярко‑голубые глаза загорались, когда он рассказывал о сложной компьютерной науке, о бейсболе, любовь к которому их объединяла.

И его руки… У него были самые лучшие на свете руки, с длинными пальцами, сильные, ловкие. Они превращали простой массаж шеи в чистый соблазн.

— Ты сейчас такой милый потому, что хочешь извиниться за то, что злил меня раньше? — Она нарочно говорила беззаботно, борясь с его чарами.

Его низкий голос завибрировал совсем рядом с ее ухом:

— И как, получается?

— Если я отвечу: «Да», ты не будешь так стараться.

— Чушь! Я всегда стараюсь сделать все как можно лучше.

Наконец она отстранилась от него.

— Как раз то, чего я хотела… Наверное, сейчас я все же немного посплю.

Как она и ожидала, Оуэн тут же сделал шаг назад.

— Поспи, поспи. Я и сам попробую уснуть, а через несколько часов, когда ты проснешься, поищем что‑нибудь к ужину.

Видя, что он собирается уходить, Тара порывисто схватила его за руку, притянула к себе и крепко обняла.

— Все будет хорошо, — прошептал он. — Мы все уладим, обещаю.

Она отпустила его и постаралась отшутиться:

— Мы оба мастера выдумывать, как выпутываться из беды!

Он слегка дернул ее за хвостик.

— Тара и Оуэн, гроза и ужас Мерсервиля!

— В основном я, — лукаво улыбнувшись, заметила она.

— Верно, — улыбнулся он в ответ.

Оуэн закрыл за собой дверь, и ей вдруг стало ужасно одиноко.

Войдя в кабинет Мэддокса Хеллера, Арчер Траск увидел, помимо хозяина помещения, таинственного Александера Куинна, бывшего агента ЦРУ, который как будто становился еще таинственнее по мере того, как все больше открывалось его прошлое, и элегантную красавицу Ребекку Кэмерон, которую Арчер Траск знал главным образом по ее репутации. Она считалась видным дипломатом и блестящим историком. Именно она встала ему навстречу и протянула изящную руку с длинными холеными пальцами.

— Надеюсь, вы не против того, что на встрече будем присутствовать и мы с Александером, — сказала она, дружелюбно улыбаясь. От улыбки в ее черных глазах заплясали искорки, а на лице без возраста проступили красивые ямочки. Траску понравились ее духи — ненавязчивые и вместе с тем опьяняющие. Кажется, она старше его лет на пять или шесть, но, благодаря юношеской грации, выглядела моложе.

— Тем самым мы избавили вас от необходимости допрашивать нас по отдельности, — протянул Мэддокс, улыбаясь белоснежной улыбкой, в искренность которой Траск не поверил.

«Скорее вы не даете мне разделить вас в попытке поймать каждого на противоречиях», — подумал он. Он сел на место, предложенное Мэддоксом, и оказался чуть впереди, словно в их окружении.

Как будто допрашивают его, а не наоборот.

— Давно ли Оуэн Стайлс работает в вашей компании? — спросил он, не дожидаясь, пока ему предложат кофе или еще как‑то отвлекут.

— Скоро будет год, — ответил Куинн. — Он стал одним из наших первых сотрудников и проявил себя очень хорошо.

— Он служит в вашем отделе компьютерной безопасности? — уточнил Траск. Он уже знал, что Стайлс работает в отделе кибербезопасности, хотя даже его лучшим дознавателям не удалось выяснить точно, что означает этот термин в такой компании, как «Кэмпбелл‑Коув Секьюрити». Кто он — аналитик? Или так называемый «этичный хакер», он же «белая шляпа» — специалист, который тестирует безопасность компьютерных систем?

А может, и то и другое?

— Да, он в отделе кибербезопасности, — вкрадчиво ответил Куинн. — Исследует угрозы безопасности в государственных и гражданских сетях и предлагает решения, позволяющие ликвидировать пробелы, которые пытаются использовать террористы.