Скандал у озера - [92]

– Но твоя чертова машина весит немало. Давай подождем папу!

– Об этом и речи быть не может. Главное – осторожнее!

Брат с сестрой медленно продвигались к лестничной площадке, неся в руках швейную машинку Сидони. От такого способа передвижения – а шли они боком, повернувшись друг к другу лицом, – оба нервно прыснули от смеха.

– Поставим ее ненадолго, – взмолилась Сидони, охваченная безудержным смехом. – Боже милостивый, что на меня нашло? С тех пор как Эмма умерла, я не могла даже улыбнуться.

– Это случилось ровно неделю назад. Постепенно дни перейдут в месяцы, месяцы – в годы. Мы всегда будем помнить Эмму, в ее красном платье, и это наводнение – самое страшное из всех, что когда-либо случались, – ответил Лорик, пожав плечами.

Он бросил на свою сестру-близняшку исполненный безграничной грусти взгляд:

– Я скажу тебе ужасную вещь, Сидони, которую сможешь понять только ты. После того как Эмма умерла, я часто думал о том, что, если бы утонула ты, я не смог бы этого пережить. Я бы покончил с собой.

Сидони растерянно опустила голову:

– Не говори глупости, Лорик. Жизнь священна. Нужно иметь мужество перебороть все испытания, чтобы двигаться дальше. Наша мама – тому пример. Она неимоверно страдает, но держится ради нас, ради папы и дедушки. Ладно, хватит болтать, спускаем мой «Зингер»! Сегодня мы будем ужинать здесь, у нас. Я хочу зажечь печь и камин в гостиной, приготовить пирог со свининой. Я знаю, что родители будут рады оказаться дома. К счастью, вода не причинила ему серьезного ущерба.

По дороге в мастерскую юной портнихи они не обменялись больше ни словом. Сидони установила машинку на место, затем, все еще не глядя на брата, принялась разжигать свою маленькую деревянную печку.

– Нужно убрать отсюда воду, – пробормотала она.

Северо-восточный ветер продолжал свистеть и завывать на крыше. От этого стоял такой оглушительный шум, что брат с сестрой не сразу разобрали пронзительные крики, смешавшиеся в единый сумасшедший концерт. Привязанная цепью собака их ближайшего соседа Жактанса Тибо принялась яростно лаять. Неожиданно Сидони показалось, что ей удалось разобрать знакомый голос.

– Скорее, кажется, это мама! – воскликнула она, увлекая брата за собой на крыльцо. Зрелище, которое предстало перед их глазами, поначалу их ошеломило. По грязной дороге бежала Альберта, босая, в ночной рубашке, поверх которой была надета юбка; взгляд у нее был дикий, длинные темные волосы развевались на ветру, а из груди вырывался непрекращающийся вопль:

– Эмма! Эмма! Эмма!

– Боже мой! Мама! – прошептал Лорик, придя в ужас. – У нее снова припадок, она окончательно сходит с ума!

Артемиз и Жактанс наблюдали за этой сценой, укрывшись под своим навесом.

– Она держит листок бумаги, – заметила Сидони.

Альберта активно жестикулировала и кричала, не переставая звать Эмму. Но два этих крохотных слога растворялись в окружающем грохоте.

– Нужно ее остановить, она бежит прямо к озеру, она хочет утопиться! – встревожился Лорик. – Бежим!

Они поспешили к матери, решительно настроенные задержать ее, помешать совершить этот отчаянный поступок. Однако, к их огромному удивлению, несчастная сама бросилась к ним навстречу.

– Письмо, это Эмма, я нашла письмо Эммы! – прокричала им Альберта, размахивая листком бумаги. – Шамплену не удалось его спрятать. Мои детки, мои бедные детки, ваша сестра покончила жизнь самоубийством! Мой прекрасный цветок, мой лучик солнца! Она убила себя из страха перед отцом!

Сидони протянула к матери руки, но Альберта отрицательно покачала головой.

– Я тоже хотела бы броситься в озеро! Если бы вы знали, как бы это облегчило мои страдания! Больше никаких мыслей, никакой боли здесь, в сердце! Но я не сделаю этого ради вас, ради Жасент и ради дедушки, который этого не вынесет!

– Мама, прошу тебя, успокойся! – умоляла Сидони, привлекая мать к себе.

Альберта не сопротивлялась. Она вручила Сидони прощальное письмо Эммы, помятое, мокрое от капель дождя и слез.

– Я заберу его! – сказала Сидони. – Я хочу его прочитать и спрятать. Его нужно сохранить.

– Вы не удивлены! – воскликнула Альберта. – Вы все об этом знали, а мне никто даже слова не сказал! Я имела право знать правду. Моя дорогая малышка ждала ребенка; утопившись, она убила и его.

– Мама, мне жаль, – сказал Лорик. – Папа заставил нас пообещать сохранить это в тайне, чтобы пощадить тебя. Понимаешь? Он считал, что будет лучше, если ты поверишь в несчастный случай.

– Но это не несчастный случай! Моя малышка, должно быть, бродила где-то возле нашего дома, обезумев от стыда и страха, и предпочла смерть стычке со своим отцом, с этой грязной скотиной!

Изумлению Сидони не было предела. Еще никогда их мать не высказывала ни единого замечания, ни единого упрека по отношению к своему супругу.

– Он воспользовался ситуацией! – задыхалась Альберта. – Он осмелился опубликовать статью, чтобы использовать в своих интересах гибель Эммы, сделать из нее жертву паводков! На этот раз ему не будет прощения!

– Пойдем в дом, мама! – взмолилась Сидони. – Я найду для тебя какую-нибудь одежду и обувь, причешу тебя. Жактанс с женой смотрят на нас. Они не могут нас слышать, но все же!