Скандал с герцогиней - [18]

— Вы уверены? — спросил он, встречая ее взгляд.

Кейт отвернулась и коротко кивнула.

— Да. — По какой-то непонятной причине его присутствие было приятно ей.

Лорд Медфорд вновь сел и обратился к мистеру Абернети.

— Продолжим.

Адвокат прокашлялся. Его рука, сжимавшая перо, зависла над бумагами, лежавшими на столе.

— Ваша светлость, это правда, что вы и ваш супруг спорили в то утро… в утро его смерти?

— Мы спорили. Это правда. — Кейт прикусила губу, но ответила на взгляд адвоката.

Абернети что-то записал на листе бумаги.

— И каков был предмет вашего спора?

Секунду-другую она молчала, потом открыла было рот, но затем снова закрыла его.

— Не волнуйтесь, ваша светлость, — сказал лорд Медфорд. — Мы понимаем, как трудно говорить о подобных вещах.

Кейт ощутила в его словах что-то вроде поддержки. Она закрыла глаза, стараясь вспомнить. И выдохнула.

— Накануне вечером мой муж объявил, что отказывается дать мне развод. — Она снова открыла глаза.

Абернети едва заметно кивнул, как будто бы герцогиня каждый день объявляла, что намерена развестись с герцогом. И продолжал скрипеть пером.

— Вы просили его светлость о разводе?

— Да. — Она сжала на коленях вспотевшие руки.

Мистер Абернети продолжал записывать.

— Когда вы в первый раз говорили с его светлостью о разводе?

— Я писала ему за неделю до этого. Я ждала, что Джордж приедет в Маркингем-Эбби и обсудит со мной этот вопрос.

— И поэтому он был там? — спросил Абернети, записывая ее слова.

— Да.

— Он приехал не один? — спросил Абернети, оторвавшись от бумаг.

— Да. — Она проглотила слюну, и горло болезненно сжалось. — С ним была леди Беттина, его… любовница.

Джеймс стукнул кулаком по столу, и чашки зазвенели. Герцогиня и Абернети повернулись к нему. Проклятье, если бы этот мерзавец Маркингем не был мертв, Джеймс тотчас дал бы ему увесистую пощечину. Как он смел привезти с собой любовницу, когда должен был обсудить личные дела со своей женой?

Абернети снова сосредоточил внимание на герцогине, его рука опять зависла над бумагами.

— Кто-то еще сопровождал его светлость?

Кейт подняла глаза к потолку, вспоминая.

— Его слуга Такер, который всегда был рядом с ним.

Абернети, не отрывая взгляда от бумаг, что-то тщательно записывал.

— И что ваш супруг сказал вам?

— Он сказал… — Она снова проглотила комок, мешавший ей говорить. — Он объявил… что между им и леди Беттиной… что он и леди Беттина любят друг друга.

Джеймс не мог сдержать проклятья.

Но Абернети даже не поднял глаз.

— Но он отказал вам в вашей просьбе о разводе?

— Да. — Кейт кивнула. — Как вы знаете, основания для развода очень… деликатная тема, и он отказался участвовать в этом.

Абернети прочистил горло.

— И в тот вечер вы спорили с ним?

Она отвернулась к окну. Взгляд был устремлен куда-то далеко, казалось, в ее сознании оживают события той ужасной ночи.

— Нет, не в ту ночь. Я была потрясена.

— Потрясена тем, что он не захотел дать вам развод? — уточнил Абернети.

— Да, и еще потому, что он сказал мне, что влюблен. Я не могла понять, почему он отказывает мне в разводе, если хочет избавиться от меня? Видите ли, он и раньше позволял себе многое, но никогда не был так вероломен и прямолинеен, заявляя, что у него любовная связь с кем-то из его пассий.

Джеймс сжал кулаки. Если Маркингем был так груб со своей женой, наверняка у него имелось достаточно врагов, готовых поквитаться с ним.

Тем временем Абернети продолжал:

— Что случилось в ту ночь позднее? Вы видели его светлость или леди Беттину?

— Нет. — Кейт помолчала секунду-другую. — Я провела вечер одна в своей комнате. И попросила горничную принести мне ужин.

— И вы не видели никого из них до утра? — продолжал Абернети.

— Именно так.

Абернети прервался, чтобы сделать глоток чая.

— Итак, когда именно вы увидели их на следующее утро?

Кейт тоже поднесла чашку ко рту и судорожно глотнула.

— Я видела леди Беттину до… после. — Она отвернулась.

— А его светлость? — бесстрастно поинтересовался Абернети.

— Он пришел попрощаться, — заговорила она высоким, напряженным голосом. — Он сказал, что больше не желает видеть меня. Он сказал, что возвращается в Лондон и не приедет в Маркингем-Эбби, пока я здесь. Он хотел, чтобы я переехала в его маленькое поместье недалеко от Карлиша. С глаз долой, раз и навсегда.

— И поэтому вы спорили? — Морщинистая рука Абернети потянулась к бумагам.

— Да. — Она закрыла глаза и прижала два пальца к веку. — Я сказала, что уезжаю и буду настаивать на разводе, хочет он этого или нет. Что я намерена переехать в Лондон и жить там.

— И ему это не понравилось? — Абернети нахмурился.

Она отчаянно замотала головой.

— Да. Он кричал, кричал, что запрещает мне это.

— И что вы ответили? — Абернети записывал, сердито сдвинув брови.

— Я тоже кричала в ответ. Я говорила, что мне теперь все равно, чего он хочет и чего не хочет… Я всегда выполняла его приказы. Провела десять последних лет в полном одиночестве в деревне, без него, без кого бы то ни было. — Она дрожала, и Джеймс видел, чего ей стоило это признание. Его сердце сжималось от сочувствия к леди, заживо замурованной в деревне в полном одиночестве и на столь долгий срок. Но тут в его памяти всплыли слова Лили, сказанные несколько дней назад. «Я даю вам неделю, для того чтобы разобраться с герцогиней, а потом вы займетесь ее защитой». Проклятье, он и не думал беспокоиться. Не собирался вникать в это дело. Ему не следовало оставаться в комнате и слушать все это.