Скандал - [50]
Клаус наморщил лоб.
— Да? Твое счастье: я уж было совсем собрался в Мюнхен. Мы могли разминуться.
Ева все больше нервничала. Бросив на Клауса тревожный взгляд, она достала из сумочки сигареты и закурила. Клаус не обратил на это внимания. Он отправлял в рот последний кусок сосиски. Выглядел расстроенным, но уже не в такой степени, как вчера. Не таким подавленным и не таким послушным. Он казался более решительным, более упрямым.
— Что тебе нужно в городе? — спросила Ева.
— Поговорить с твоим отцом. Закончить наконец это дело, понимаешь?
Ева покачала головой:
— В этом нет больше необходимости. Папа все знает. Я ему все рассказала.
Клаус пристально посмотрел на нее:
— Что он знает?
— Что Хаузер был у меня, и все, что я ему сообщила.
Клаус вытер руки бумажной салфеткой, закурил и выпустил клуб дыма.
— Он знает далеко не все, дитя мое, — сказал он.
— Не разговаривай со мной таким тоном! Прибереги назидания для этой твоей Ингрид.
Она облизнула сухие губы, когда увидела, что лицо Клауса потемнело, а рот скривился в скорбной улыбке.
— Клаус! Она же выдала тебя полиции!
— Она сказала правду. Ты солгала, а Ингрид сказала правду. Большая разница!
Ева быстрым движением отбросила сигарету и, сузив глаза, уставилась в одну точку. На лбу резко обозначились морщины. Клаус никогда не видел ее такой.
— Правду, правду, — сказала Ева с раздражением. — Я лгала ради тебя. Тогда мог бы сам сюда приехать и все рассказать.
— Именно так я и сделал, — кивнул Клаус.
— Ты… ты… — Ева схватилась за край стола… — Ты сам…
— Да. Я сознался и несмотря на это остался на свободе.
Он взглянул на сигарету, зажатую между пальцами, на дымок, идущий от нее, и снова обратился к Еве:
— Это было самоубийство. Я тебе не обо всем мог рассказать. Теперь все в порядке, Ева, все это безумие кончилось, и можно вздохнуть с облечением.
— И все напрасно? — спросила она тихо. — И то, что я… Теперь это все ничего не значит?
Клаус положил свою руку на ее. Эта крепкая рука, этот настороженный, жесткий взгляд — Боже мой, того и гляди Ева закатит тебе пощечину, парень.
— Скажи по совести, Ева: ты делала это ради меня? А может быть, ради себя? Ведь ты не любишь менять свои планы.
О, она готова выцарапать ему глаза, ему и его противной Ингрид, этой вертлявой студентке! Она попыталась отнять руку, но почувствовала его крепкое пожатие.
— Правда, Ева. Мы не можем быть вместе.
— Послушай, — сказала она. — Мне хочется тебя убить.
— Лучше не надо. Комиссар Хаузер сразу поймет, чьих это рук дело.
— Отпусти меня.
Он отпустил ее руку. Ева осталась сидеть за столиком.
— Я сейчас поеду в Мюнхен к твоему отцу.
— А… — Ева насторожилась.
— Я наконец должен открыть перед ним все карты. Мне нечего больше скрывать. Все в порядке.
— Что ты недосказал…
— У твоего отца спадет камень с сердца.
— Ты думаешь…
Клаус удивился.
Что это с Евой? Она вся пылает: щеки покрыл какой-то болезненный румянец, глаза лихорадочно блестели.
— Что с тобой?
— Ты думаешь получить свое грандиозное шоу. Ты надеешься. Ведь это так просто, правда? Ты появишься, и все двери раскроются перед тобой.
— Что ты говоришь, Ева? Решение принято, и отступление невозможно!
— Так… — Она сделала многозначительную паузу. — Мое… мое решение.
— Чепуха! — Клаус начинал злиться.
— Чепуха? Полагаешь, тебе сопутствует удача только потому, что ты Клаус Майнинген? Если бы не я, если бы не папа, которого я с самого начала все время теребила, и особенно последние несколько дней, думаешь, тебе что-нибудь обломилось бы?
В этот момент подошла официантка и спросила, не желает ли чего-нибудь дама.
— Полной ясности, — прошипела Ева, — доверительного разговора, хотя бы непринужденной болтовни.
— Ты слишком возбуждена, Ева. Видимо, что-то с нервами.
Официантка принесла пива. Клаус расплатился. Ева взяла себя в руки:
— Ты сейчас поедешь со мной в Зальцбург, Клаус. Завтра мы вернемся, пойдем к папе и скажем, что обручились.
Клаус некоторое время молчал.
— Ева, — начал он. — Пойми, пожалуйста. Мы год как знакомы. Это было прекрасное время. Но сумели мы за это время хоть раз серьезно обо всем подумать?
Было заметно, что Клаусу неприятно об этом говорить.
— Значит… значит, это конец? — спросила Ева.
Он не отвел глаза.
— Да, — сказал он. — Да.
Отставка. Здесь, в этом заштатном ресторане. Если бы она не была в Моосрайне, не переступила порог этого дома — кто знает… Вместо ожидаемого благополучия — две машины, разъезжающиеся в разные стороны.
Она встала и направилась к выходу. Клаус следовал за ней. Пиво осталось нетронутым на столике.
— Прощай, Ева, — сказал он. — Извини меня.
— Клаус, еще есть шанс, если ты…
— Прощай, — сказал он еще раз, подошел к машине, сел в нее и быстро уехал.
«Я его ненавижу», — подумала Ева, глядя Клаусу вслед. «Сонатный вечер, — вдруг вспомнила Ева. — Зальцбург. Я должна спешить, будет потрясающий успех. Я буду иметь потрясающий успех».
20
В редакции уже все знали. Берт Аккерман сразу вернулся в свой кабинет и бросил связки ключей на письменный стол.
— Клаус арестован в Моосрайне сразу после похорон брата, — сказал он Ингрид, которая с этого дня сидела в его приемной. — Я помчусь сейчас же к Кротхофу, чтобы выудить из него подробности.
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
Без аннотации Вашему вниманию предлагается сборник зарубежных детективов.
В новом томе собрания сочинений классика бельгийской литературы Реймона Жана Мари де Кремера, более известного под литературными именами Жан Рэй, Джон Фландерс и Гарри Диксон, вошли девять повестей из его почти неизвестного за пределами Бельгии цикла. Цикл посвящен приключениям потомка одного из эпизодических героев Артура Конан Дойля, упомянутого в рассказах о Шерлоке Холмсе — профессора Джо Белла. Перед нами новый герой, шестнадцатилетний Эдмонд Белл, столь же юный, как Рультабий из «Тайны желтой комнаты» Гастона Леру, столь же проницательный и столь же блистательный.
В причудливый узор сплетаются судьбы героев романа: адвоката-красавицы Тамары, безнадежно влюбленного в нее аналитика Боба, оперативника Вохи и бизнесмена Виктора Новака. Любовь, ненависть, соперничество, случайные встречи и взаимные обиды связывают этих людей, а объединяет единая цель: поиск серийного убийцы. «Несчастный случай» — так называется новый роман, раскрывающий обстоятельства пятого дела из серии «Тройная защита». Прошло несколько лет после смерти мужа Тамары Макса, друга и коллеги Боба и Вохи.
Летними вечерами в дачном поселке собиралась дружная компания хороших знакомых – пока к ним не присоединились новые соседи. Это неприятные, грубые люди – сильно пьющий художник Денис, его вульгарная супруга Иричка и ее тихая, незаметная сестра Зина. Как-то вечером, когда компания сидела во дворе, нарядная Иричка прошла мимо, небрежно помахав присутствующим, а вскоре ее труп нашли в ближайшем овраге…Полиция начала расследование, но соседи решили не оставаться в стороне и попросили Олега Монахова, называющего себя ясновидящим и волхвом, присоединиться к поискам убийцы в частном порядке…
Политическая ситуация на Корейском полуострове близка к коллапсу. В высших эшелонах власти в Южной Корее, Японии и США плетется заговор… Бывших разведчиков не бывает — несмотря на миролюбивый характер поездки в Пхеньян, Артем Королев, в прошлом полковник Генштаба, а ныне тренер детской спортивной команды, попадает в самый эпицентр конфликта. Оказывается, что для него в этой игре поставлены на карту не только офицерская честь и судьба Родины, но и весь смысл его жизни.