Скамья - [2]

А накануне исчезновения скамьи приключилась история. Целый час мне удалось поработать спокойно, наверное, потому, что небо пару раз сердито рыкнуло, намекая на то, что собирается разразиться грозой. Не знаю, это ли было причиной, но во всяком случае, тёток в саду было не видать, и это меня вдохновило. Моя взяла! Я окунулась в фантастический рассказ, оборванный на полуслове в конце прошлого вордомарательного сезона, и он у меня неплохо пошёл, а это нечасто случается с заброшенными вещами. Однако, через час рядом со скамьёй остановился полноватый, хотя и не толстый дядечка, лет сорока пяти, с округлым и добрым лицом и беспокойными глазами, одетый во всё чёрное, но не траурное и не готическое, а просто стильное, с иголочки. Богато одетый оказался дядечка. Таким мужчинам в Вяземском саду не место — у них должна быть своя тачка, на которой они после работы укатывают в собственный загородный коттедж. Но этого занесло ко мне, так что фантастический рассказ, увы, и по сей день не дописан.

— Можно мне присесть? Здесь тенёчек, — вежливо спросил дядечка.

Я махнула рукой в сторону детской площадки:

— Там тоже тень и куча свободных скамеек.

— Но там дети! — пафосно воскликнул мужчина и вытащил из-за спины непочатую бутылку водки. — Не могу же я при них это пить!

Повторяю, дядечка выглядел совершенно прилично, на алкаша нимало не смахивал. А тут ещё такое церемонное заявление: при детях он, видите ли, пить не может. Это, конечно, замечательно и ответственно. Но зачем вообще пить, если что-то соображаешь? Я удивлённо оторвалась от монитора.

— М-м-м-м, я, собственно, тоже ещё немного ребёнок, — сказала я, — и мне будет неприятно, если вы здесь наберётесь. Я вообще-то работаю тут. Вот там, гляньте, есть скамейки, и тоже тень, и никаких детей. Пейте, сколько влезет.

— Но мне надо с вами поговорить! — заявил мужчина. — Уверен, что вы меня поймёте.

У меня такой уверенности не было. Мало того, у меня появилось ощущение, что сейчас меня начнут облапошивать, вымогая деньги, или грабить, или пуще того — предлагать напиться вместе. Я стала прикидывать в уме, как быстро сумею собрать рюкзак. Но ощущение оказалось ошибочным.

— Мой лучший друг меня предал, — расстроенно заявил мужчина. — Понимаете, я не сплю с 4 утра, и всё это время я хочу напиться, потому что друзья не должны так поступать. Вы со мной согласны?

— Ну, я же не знаю, что у вас случилось, — сказала я.

— Нет-нет, этого я не могу рассказать! — воскликнул мужчина. — Это слишком подло и грязно. Мы четверть века дружим, а он взял и предал меня.

— А вы уверены, что он вас предал? — уточнила я. — Может, произошла какая-то ошибка? Последнее дело — подозревать друга в предательстве. Может, вы его просто не поняли?

Дядечка весь вскинулся, и вид у него был чрезвычайно обрадованный:

— Вы психолог? Да? Вы мне поможете разобраться? Вы психоаналитик?

— Нет, я не психолог, — сказала я.

— А кто вы?

— Я пишу, — уклончиво сообщила я. — Вот пытаюсь и сейчас работать.

— О-о-о! Вы писатель! — обрадовался мужчина. — Я тоже праправнук Горького. Моя фамилия — Пешков.

Ситуация, в которую попал Пешков, оказалась удивительно простой, хотя и неприятной. Неделю назад подарил он закадычному другу Саше, с которым знаком уж четверть века, смартфон, а вместе с ним — симку Теле-2. И себе купил. Для убедительности он достал из кармана новенький смартфон и потряс им передо мной. В общем, обменялись друзья номерами. А через неделю поцапались. Ругаются они частенько, но безобидно и ненадолго, а в этот раз в 4 утра Пешкова разбудило смс, пришедшее по номеру телефона, который он никому, кроме своего друга Саши, не успел ещё дать. Смска была порнографической, с обещанием сексуально осчастливить. Не успел Пешков её стереть, как тут же пришла следующая похожего содержания. За полчаса ему в трубку свалилась целая гора нечистот. Проснулась жена, стала интересоваться, что за звонки… Не выспавшийся и очень разозлённый Пешков стал прикидывать, кто бы это мог ему такую свинью подвалить. И поскольку номер был ещё необъезженный и знал его только друг Сашка — в его воспалённом сознании друг показался чудовищем.

Я объяснила Пешкову, что на свете существует такая вещь как спам, в том числе и порноспам, и от этого зла никто не застрахован, и друг его тут на 99 % ни при чём. Надо просто обратиться в теле-2, забанить номер, с которого пишут гадости. А тут и друг Саша объявился: позвонил — он ещё ничего не знал и хотел после вчерашней ссоры встретиться и выкурить трубку мира. И Пешков ему рассказал всю эту историю по новой. И объяснил, что только его, Сашу, он и подозревал. И тут уже Саша расстроился, и стал через каждые пять минут названивать, объясняя, что он, может, и козёл, но не такая скотина, чтобы друга подставлять порноспамом… Тем временем бутылка водки опустела, Пешков пьяно уснул, и переговоры с Сашей легли на мои плечи. По всей скамье оказались разбросаны часы, серебряный портсигар, смартфон, и мне пришлось дожидаться, когда Пешков проснётся, чтобы его не ограбили. В себя он пришёл совсем никакой, спросил разрешения сходить пописать, зашёл за дерево у скамьи и начал мочиться. Там как раз прогуливался мужчина с малышом, и Пешков отчаянно воскликнул: