Скальпель доктора Менгеле - [45]

Чадов лежал в нескольких шагах от того места, где хранился скальпель. Точнее — две половины Чадова. Стеклянный экран рухнул и сработал, как нож гильотины, перерубив безумного хирурга на две части. Приблизившись, Виталий увидел страшную картину. Ноги и часть туловища Чадова остались на месте. Верхняя же половина тела какое-то время продолжала ползти к заветной цели, оставив за собою извилистый кровавый след на кафельном полу. Голова Чадова была придавлена куском рухнувшего потока, а скрюченные пальцы сжимали осколок амфоры. Погнутая сфера-антенна валялась в луже той жидкости, которую сумасшедший экспериментатор называл эликсиром жизни.

Виталий обернулся. Позади стоял Семенцов, на плечо которого опиралась бледная как мел Вика.

— Он. Собственной персоной. Где Олег?

— Очень далеко. Этот взрыв — его прощальный подарок. Гадюшнику амба, а нам пора наверх. Весь потолок может рухнуть в любой момент. Смотри, какие трещины. Потопали, Виталька.

Раздался шорох из дальнего конца лаборатории. Все обернулись на шум и увидели Микошина. Он целился в Игоря из пистолета.

— А-а и вот и ты, урод! — радостно воскликнул Семенцов. — Давно хотел поболтать с тобой.

Вместо ответа Микошин сунул руку в карман и выхватил пистолет Агранова. Прогремел выстрел. Семенцов покачнулся, но продолжал идти вперед. Сергей выстрелил вновь.

Игорь медленно опустился на колено, вытащил заткнутый за ремень «ТТ», но не смог удержать равновесия и растянулся на полу. — Это была самозащита! Понимаете?! Любой суд…

Смех Семенцова прозвучал для Сергея подобно грому небесному.

— В отличие от тебя, урод, я не принадлежу к числу законопослушных граждан и не доверяю судам!

Три выстрела слились в один. На белом халате, забившегося в угол Микошина, расцвели алые пятна. Верный помощник безумного хирурга замахал руками, тщетно пытаясь найти ими опору, и осел на пол.

Виталий бросился к Семенцову.

— Игорь!

Семенцов перевернулся на спину и посмотрел на друга с печальной улыбкой.

— Здесь так холодно. Просто Антарктида какая-то.

— Потерпи, Игорек! — Светлов оторвал от своей сорочки длинную ленту. — Сейчас тебя перевяжем, а потом в больничку. Мы еще попляшем на твоей свадьбе. Правильно?

— Полчаса назад я говорил тоже самое Олегу, — прошептал Семенцов. — Знаешь, что он мне ответил?

— Что? — Виталий осторожно приподнял голову друга и просунул под спину раненого импровизированный бинт.

— Молодой козлик свое отпрыгал. Уходи. Спасай Вику.

— Мы уйдем вместе!

— Потолок…

Глаза Игоря закрылись, а голова откинулась назад. Светлов осторожно опустил друга на пол и начал комкать в руках уже бесполезную повязку. Морозова осторожно прикоснулась к плечу Виталия.

— Он прав. Потолок. Бежим!

Продолжением ее слов стал тихое похрустывание. Паутина трещин на потолке начала стремительно разрастаться. Сверху посыпались тонкие струйки песка.

Похрустывание сменилось отчетливым треском. От потолка отваливались куски штукатурки, а песчаные струи превращались в непрерывные потоки. В нескольких метрах от плиты Вика споткнулась и рухнула на колени, но Виталий этого даже не заметил и втащил подругу на плиту волоком.

Под тяжестью двух человек плита начала оседать. Светлов первым оказался на твердом полу замка первым и втащил на него Вику. Девушка не просто оказалась наверху, а сбила своего спасителя с ног. Лежа на обломках кирпича Светлов почувствовал на своей щеке дыхание Морозовой. Чтобы встать, молодым людям пришлось помогать друг другу.

Сквозь пролом в стене у которого недавно дежурили шесть посланников Чадова пробивался серый свет. По пути к выходу пришлось переступать через лежавших на полу мертвых гибридов.

Светлов старался не обращать на них внимания, но Вике это оказалось не по силам. Девушка остановилась перед трупом человека-пса.

— Они точно сдохли?

— Точнее и быть не может. Антенна перестала работать, а без нее эти твари — просто куски мяса. Станешь любоваться ими или все-таки пойдешь со мной?

Морозова рванулась к пролому в стене так быстро, что Виталий не удержался от улыбки. Оказавшись под открытым небом оба не сговариваясь, рухнули на мокрую траву, которая сейчас казалась мягче любого персидского ковра.

— Утро! Небо! — радостно воскликнула Морозова. — Виталик мы дожили до утра. Никогда не думала, что дышать обычным воздухом так приятно.

— Да. Утро…

Светлов поднял глаза к небу, по которому проносились клочья серых облаков, и улыбнулся в ответ.

— Все нормально, мужики. Мы победили.

Морозова с удивлением посмотрела на Виталия, а он встал и протянул ей руку.

— Пойдем домой.

Не успели они пройти и сотни метров, как позади раздался грохот. Левое крыло старинной крепости покачнулось и рухнуло, взметнув к небу тучи пыли. Теперь ничто не заслоняло величественной панорамы заливного луга, полого спускавшегося к Днепру. На фоне этого великолепия особняк Микошина уже не внушал ни страха, ни даже почтения. Обычное жилье нувориша, которых за последние годы расплодилось великое множество.

— Заключительный аккорд, — прокомментировал Виталий. — Так будет лучше.

— Прекрасный вид, — согласилась Вика.

Они перешли деревянный мостик и двинулись к шоссе. Свернув на очередном повороте, увидели бело-синий автомобиль ГАИ, съехавший в кювет. Из переднего окна с автоматом в руках свесился человек в милицейской форме. Рядом на обочине, широко раскинув руки, лежал еще один гаишник.