Скальпель доктора Менгеле - [44]

— На этих может и хватит, но новые выстрелы привлекут других и тогда…

— Хорошо. А что ты предлагаешь?

— Почему не убить двух зайцев сразу? Я взорву их.

— Но ведь ты сам твердил о том, что взрывы направленные!

— Только не этот, — Шакиров сунул руку за пазуху и вытянул перед собой мокрую от крови ладонь, на которой лежала «лимонка». — Гранату я приберег на крайний случай. Прежде чем замкнуть контакты, успею швырнуть ее в этих тварей. Беги к окнам, дружище.

— А ты?!

— Молодой козлик свое отпрыгал. Я обречен, — Шакиров грустно улыбнулся и провел кончиком языка по губам, на которых выступила розовая пена. — Жить мне остается недолго, зато есть шанс умереть достойно. О такой смерти, я уверен, втайне мечтает каждый взрывотехник.

— Не городи ерунду! Мы уйдем отсюда только вместе!

— Ты хочешь спорить с умирающим? Отказываешься выполнить мою последнюю волю?

— Тоже мне умирающий! Я еще попляшу на твоей свадьбе!

— Похвальное желание, но несбыточное. У тебя, Игорь есть выбор: погибнуть вместе со мной или довести дело до конца. Думаю, последний вариант лучше. Уходи! Сейчас эти твари бросятся на нас.

Семенцов посмотрел на гибридов, которые приближались, смелея с каждым шагом и перевел взгляд на бледное лицо друга.

— Ты уверен, что…

— Уверен. Я умираю, но имей ввиду, что и оттуда буду следить за каждым твоим шагом. Успокоюсь только после того, как ты вытащишь Вику и Виталика. Не хочешь ведь, чтобы каждую ночь к твоей кровати подходило бледное, как сама смерть привидение и до утра читало нотации?

— Не хочу, — улыбнулся сквозь слезы Семенцов. — И сделаю все, что от меня зависит. Прощай!

Убедившись в том, что Игорь добежал до окна, Шакиров вытащил кольцо и швырнул гранату в гущу людей-мастифов. Двое монстров собирались преследовать Семенцова, но замешкались, рассматривая и обнюхивая незнакомый предмет. Олег спокойно положил кольцо на бетонный пол и взял в каждую руку по проводу.

— Был бы рад поболтать с вами, ребята, но, к сожалению, святой Петр не любит ждать. Я уже слышу, как позвякивают его ключи. Мне пора!

Два взрыва прозвучали одновременно. Над головой выпрыгнувшего из окна Семенцова просвистели обломки кирпича. Земля вздрогнула. За гулким «вумп» последовал грохот рушащихся перекрытий. Из окон замка выплыли клубы пыли и наступила тишина.

20

Под истерические рыдания Вики Чадов нарочито медленно, пуговица за пуговицей расстегивал сорочку Виталия. Тот чувствовал, как кожи касается холодная резина перчаток и, отвернул голову в сторону, чтобы не видеть всего остального.

Однако открывшаяся сцена тоже не ласкала взор. Все те же испачканные в крови хирургические столы. На два из них Микошин успел взгромоздить трупы Агранова и Германа.

— Ее вой мешает мне сосредоточиться, — сердито буркнул Чадов. — Думаю, Сергей, укол хлороформа в сердце этой дурочке не повредит.

— Полностью с тобой согласен, Георгий.

Рыдания Вики резко оборвались. И, в наступившей тишине Светлов вдруг понял, что ремень на его правой руке ослаб. По всей видимости, Чадов, хоть и делал вид, что выполняет указание Агранова, случайно передвинул фиксатор. Виталий решил использовать свой последний шанс. Он рванул руку так, что содрал кожу до кости… Освободившаяся рука описала дугу в воздухе, но в результате лишь ударила по столику с инструментами, который с грохотом перевернулся. В ту же секунду сильная рука сжала запястье Виталия.

— Прыткий юноша, — прошипел Чадов, выворачивая руку своей жертвы. — Придется ломать! Не надейся потерять сознание!

Старый садист делал свое дело профессионально. От боли у Светлова потемнело в глазах, а рот самопроизвольно раскрылся, чтобы выпустить наружу дикий вопль. Виталию показалась, что от его крика рушатся стены. Лишь спустя несколько секунд он понял, что грохот падающих камней не иллюзия, вызванная болью. Это происходило на самом деле. Помещение наполнил серый туман. Он забрался в легкие, вызвав надсадный кашель. Где-то рядом кашляла Вика, но все звуки перекрыл крик Чадова.

— Мой скальпель!!!

Попытки Светлова освободить вторую руку закончились тем, что операционный стол упал. Виталий рухнул лицом прямо в рассыпанные инструменты и почувствовал, как щеку проткнул какой-то острый шип. Пыль оседала медленно, но она рассеялась достаточно для того, чтобы видеть: потолка в дальнем конце лаборатории, как раз над тем местом, где хранился скальпель Менгеле, больше не существовало. На его месте зиял черный прямоугольник с рваными краями. С них еще продолжало осыпаться серое крошево кирпича и цемента. Пол под провалом усеивали крупные и мелкие фрагменты обрушившегося потолка, а самая большая плита уходила вверх под углом в сорок пять градусов. Виталий заметил, как по ней на четвереньках спускается человек и, протер запорошенные пылью глаза.

— Эй, есть тут кто?

Когда-то, еще в другой жизни Виталий хорошо знал этот голос. Только в те бесконечно далекие времена он звучал насмешливо, а теперь — устало. — Виталька, мать твою, живой?!

Прыгая через завалы к Светлову бежал Семенцов.

— Что у тебя с лицом? Где Вика?

— Там, — прохрипел Виталий.

Спотыкаясь на каждом шагу он пошел к завалам среди которых отчетливо видел перевернутую стойку с никелированными ножками. За спиной слышался возбужденный голос Игоря успокаивавшего Вику, но в данный момент Светлова интересовал только скальпель и его владелец.