Скалолазка и мертвая вода - [66]

А парень уже чувствовал себя словно дома. Развалился, откинув голову, и плотоядно разглядывал меня. В другой бы раз высадила его, но тут мне было плевать.

– У вас симпатичные ноги, – заявил он.

– Что, видно сквозь спортивные штаны?

– У меня глаз наметанный, – довольно ответил он. – Классную девочку сразу отличаю.

– О! – кисло восхитилась я.

Он замолчал и, кажется, окаменел слегка.

– Какой странный запах в салоне, – наконец выдал он.

Я беспокойно пошевелилась.

Какой еще запах? От меня, что ли?.. Неудивительно. Сутки провела в лесу… А может быть, от Верочки запах пошел? Вроде не замечала до этого. Впрочем, пока тащила, наверное, так привыкла, что уже не чувствую.

– Я понял! – вдруг произнес парень. – Это пахнет костром. Вы жгли костер? Жарили ребрышки?

Этот шутник начал мне надоедать.

– Куда у вас в Нейпире можно сходить вечером? – не унимался он. – Любите пиво? Как насчет того, чтобы опорожнить пару пинт после матча?

– С жирными горячими сосисками? – уточнила я.

– Ага! – закивал парень.

– Ненавижу жирные сосиски.

Он заткнулся немного обиженно. Правда, пауза тянулась недолго. Неугомонный взгляд попутчика выцепил силуэт Верочки на заднем сиденье.

– А что ваша подруга – спит? Может, ей нравится пиво с сосисками?

– Ей уже ничего не нужно. Она мертва.

С идиотской ухмылкой он посмотрел на меня, и ухмылка заледенела на его устах. Любитель пива и регби, кажется, понял, что я не шучу.

– Ох, совсем забыл! – хлопнул он себя по лбу. – Мне же нужно… Мне нужно… – Плохо, когда вранье не лезет в голову. – Короче, высадите меня на повороте.

Я его высадила в совсем глухом месте. Был бы у него язык покороче, успел бы на свой регбийный матч.

…Трубку на другом конце провода и на другом конце земного шара сняли после четырех гудков.

– Алло?

Вы не представляете, как я была счастлива услышать этот голос! Слабый, сопровождаемый легким эхом спутниковой связи голос человека, которого я почти не знала. С робостью ожидала соединения, чувствуя вину перед этнографом. А тут вдруг обрадовалась, сама не знаю почему.

– Месье Жаке? Это Овчинникова! Помните меня?

– Господи, Алена! Конечно, помню! Как я могу вас забыть?

«О, не может забыть тебя! – прорезался в голове ехидный голос. – После того как ты насадила его на нож психопата».

– Как ваши дела? – тихо спросила я.

– Никогда не лежал в больнице до этого, – признался Жаке. – Странные ощущения. Вдруг вырвали из обычной жизни и привязали к кровати. Врачи с их антибиотиками – настоящие террористы.

– Рана серьезная?

– Утверждают, что заштопали почку. Похоже на правду, потому что из меня течет что-то красное, весьма похожее на «Шато Лафит». Лежу на боку, весь перебинтованный. – Он помолчал, потом добавил очень серьезно: – Алена, мне рассказали, как вы тащили меня с крыши. Я вам бесконечно признателен.

– Это я виновна в случившемся, – пробормотала тихо.

– Господи, что за ерунду вы говорите!.. – Он сглотнул. Кажется, от волнения. – Вы спасли меня. Если на свете существует вещь, которую я могу сделать для вас – я сделаю ее.

В глазах моих защипало, а из груди вырвалось короткое кудахтанье. Это смех такой. Смех облегчения.

– Как у вас дела? – спросил он. – И где вы наконец?

– В Новой Зеландии.

– В Новой Зеландии? – не поверил он. – Как вас туда занесло?

– По телефону не расскажешь, да и при встрече тоже долго… Нужно садиться и писать целый роман.

– Жандармерия активно взялась за расследование убийства доктора Энкеля, – сообщил Жаке. – Ко мне два раза приходили, очень хотят повидаться с вами.

– Тут нечего расследовать. Этот орешек им не по зубам. Слегка выбивается из компетенции жандармерии департамента Вьенна.

– Международный терроризм?

– Хуже. Фашизм.

– Что, настоящий?

– Почти, здорово подкрепленный деньгами… Кстати, убийцу искать тоже бессмысленно. Его больше нет, он мертв. Пытался полетать на высоте четырех тысяч метров, но без крыльев это слегка затруднительно.

– Если честно, мне совсем не хочется говорить об этих мерзавцах… Мадемуазель Вера с вами?

– Вера умерла.

Не знаю, стоило ли это говорить раненому человеку. Но Жаке выдержал удар мужественно.

– Как это произошло?

– Ее убили. Та же организация, которая явилась в ваш дом, чтобы забрать душу доктора Энкеля.

– Вы уже похоронили ее?

Я сглотнула. Логичный вопрос, который опять вызвал мои сомнения. И снова поиски «живой воды» показались мне безумной затеей.

– Нет, я пока не похоронила Веру. Она сейчас рядом со мной.

– Помочь вам с отправкой тела на родину?

– Пока не знаю.

Жаке замолчал.

– Она была очень милая и скромная девушка, – произнес он. – Великолепный человек.

Мне показалось, он высказал не все, что хотел. Я видела, как Вера и Жаке вместе бродили целый вечер, видела, как он смотрел на нее, и как она не отрывала глаз от этнографа…

– Помните легенду об алхимике Ганеше? – спросила я.

– Вы о чем? – растерялся Жаке.

– О гравюре, которая висит в вашем кабинете. О той, которую вам подарил доктор Энкель.

Он молчал, я слышала только его дыхание.

– Легенда – одна из историй о «живой» и «мертвой» воде, – произнесла я. – Вы слышали их?

Жаке понял намек.

– Алена, я не уверен, что сейчас уместно…

– История о Ганеше – правда. Быль. Она произошла в реальности… «Мертвая вода» существует! Она даже некоторое время находилась в моих руках. Я видела ее в действии! Это удивительно!