Скалолазка и мертвая вода - [35]

Туман закончился, и спуск вдруг потерял остроту. Опасность исчезла. Наверное, произошел перехлест чувств и ощущений. Перенасыщение крови адреналином. К тому же перед глазами открылась удивительная равнина, и даже головокружительный спуск не мог оторвать меня от ее созерцания.

Снега внизу не было. Оказывается, только вершина горы Таранаки покрыта им. Складчатые горные отроги, раскинувшиеся внизу, зеленели дивной красотой хвойных лесов. Поля, начинавшиеся за ними, выглядели блекло. Уверена, что летом они пышут зеленью, но сейчас в Новой Зеландии стоит зима. Другое полушарие как-никак. Зима странная, не похожая на нашу, без снега и с плюсовой температурой. Свихнувшаяся новозеландская зима.

Мы летели вниз, равнина приближалась. Как зачарованная, я любовалась ею. Пронзительной синевой изломов рек, причудливыми кудрями лесов… К сожалению, это продолжалось недолго. В реальность меня вернул мой возничий.

Наехав на небольшую ель и смяв ее, парень прыгнул с жуткого трамплина. Такого высокого, что голова пошла кругом, хотя мне приходилось и над более глубокими пропастями висеть. Но одно дело – висеть, другое – нырять туда. Никогда не понимала самоубийц.

Приземлились мы в сугроб. Естественно, не на лыжи – кто на что.

– Ну как? – спросил экстремальщик, улыбаясь во весь рот. Из снега торчали только его голова да концы лыжных палок.

Я обессиленно махнула рукой. Лежала в сугробе, словно на столе мясника – полностью выпотрошенная. Ни единого чувства, мысли, переживания…

Ну и цирк мне продемонстрировал пятнадцатилетний пацан! Американские горки отдыхают. Впрочем, сама виновата. Нечего было строить из себя крутую герл.

– И это называется – спустимся потихоньку? – только и выдавила я.

– Ага! – ответил лыжник. – Это потихоньку. Нормальный спуск доставляет больше радости.

– Больше радости не нужно, – отозвалась я, поднявшись. – Ух ты, мать честная! – Это уже произнесла по-русски.

Метров через сто ниже по склону снег заканчивался, обнажая естественные насыпи из мелкого гравия. А на расстоянии пары километров среди деревьев темнела крыша постройки.

– Небольшой отель для туристов, – объяснил парень, проследив за моим взглядом. Он собирал лыжи – похоже, больше не станет кататься. – Я бы на вашем месте не ходил туда.

– Это почему же?

– Им владеет мистер Престон. Он злой и противный. У него есть ледовый каток. Местным не позволяет кататься. Когда мне было двенадцать, он поймал меня на катке и собирался подвесить за ноги – в назидание остальным.

– Я все-таки пойду туда. Мне больше некуда податься.

– Как хотите. А мне пора возвращаться в Плимут. Не то мама с папой будут волноваться.

– В Плимут? – удивилась я. – Какой Плимут?

– Ну как же! Нью-Плимут. Город такой. На побережье моря Тасмана.

Меня словно кипятком обдали.

Стоп-стоп-стоп! Что же получается? Группа ЦРУ во главе с Чиву летела в Плимут, но не тот, что в Великобритании, а в Нью-Плимут, который находится в Новой Зеландии! Значит, мы почти долетели до места назначения. Человекообразный кретин с расплавленными мозгами нарушил операцию, взорвав гранату в салоне самолета.

Им что-то было нужно в Нью-Плимуте. Кажется, в городе находится Получатель, если выражаться языком цэрэушных документов. И этого Получателя они должны были устранить. Проще говоря, «шлепнуть».

Кто этот Получатель?

Глава 2 О пользе случайных находок

Отель расположился рядом с сосновым лесом на склоне Таранаки. Аккуратное двухэтажное здание с каменным фундаментом, квадратными окнами и коричневой черепичной крышей было весьма знакомой архитектуры… Рядом находился длинный навес – пару веков назад под таким стояли бы лошади. Ныне под ним отдыхал длинный ряд лошадей с двигателями внутреннего сгорания.

Я вдруг поняла, какую архитектуру мне напоминает дом с вывеской «Отель мистера Престона». Это самая настоящая английская постройка, словно перенесенная сюда из графства Девоншир.

Вид отеля странным образом убеждал, что я все-таки оказалась в старушке Англии. Что лыжник-экстремальщик ошибся, одурманенный своими крутыми спусками. Что он живет в Плимуте, а не в Нью-Плимуте. Заснеженная гора Таранаки за моей спиной представлялась лишь панорамной картиной, созданной для рекламы и привлечения туристов.

Потребовалось некоторое время, чтобы освободиться от этого ощущения. Ну да, Новая Зеландия много лет была колонией Великобритании! Она столь глубоко впитала порядки и суть метрополии, что превратилась в ее частичку. Сами посудите. Около девяноста процентов населения – потомки британских колонистов, а в уголке новозеландского флага навеки устроился «Юнион Джек». О чем тут говорить?

Попадающиеся навстречу люди – в основном почему-то пожилые пары и дети – пялились на меня. Чего уставились? Ну, спустилась с горы в вечернем платье и «портянках». Что такого? Неужели сами не бывали в подобной ситуации?

Отель показался тихим и спокойным, обитатели – ленивыми и сонными, словно осенние мухи. По сравнению с тем, что случилось со мной за последние два дня, их поведение выглядело вызывающим.

Есть уже не хотелось. Я лишь испытывала невероятную слабость. Но больше всего беспокоила голова. Она, конечно, продолжала побаливать после удара бутылкой, но серьезную тревогу вызывала прическа. Мои волосы действительно приводили окружающих в остекленение и способствовали непроизвольному выпадению их челюстей. Я, как сумела, пригладила волосы, но исправить положение могли исключительно душ, шампунь и массажная расческа.