Скачка тринадцати - [81]

Респектабельная внешность Корунны успокоила Харлоу. Он пожал адвокату руку. Карл Корунна увидел перед собой невысокого, хрупкого, неприметного мужчину с немного взлохмаченными и начинающими седеть волосами. Адвокату, как обычно, не составило труда занять главенствующую позицию в беседе.

— Привезли чек? — осведомился он, указав Харлоу на кресло. Получив драгоценный клочок бумаги, он тщательно изучил его и кивнул.

Набирая номер, он сообщил Джулзу Харлоу, что звонит в офис в федеральном суде.

— Да, — сказал он в трубку. — Последние десять тысяч для Натбриджа у меня. Да, банковским чеком. Я немедленно перешлю их вам с курьером. Натбриджа действительно выпустят к обеду? Очень хорошо. Большое спасибо.

Он положил трубку, вызвал секретаря, попросил отксерить чек, написал расписку и отдал ее Харлоу.

— А дальше что? — спросил Харлоу.

— Ничего. Когда Сэнди Натбридж явится в суд, вы получите деньги обратно. А пока просто ждите.

Джулз Харлоу вернулся домой, чувствуя себя очень усталым после схлынувшего напряжения. В три часа дня Сэнди Натбриджа выпустили из камеры. Когда он вернулся домой, миссис Натбридж разрыдалась от счастья. А дети потребовали гамбургеров — и получили их.

Миссис Натбридж позвонила Джулзу Харлоу и поблагодарила его. Остаток каникул семейство Натбриджа провело, катаясь по озеру на лодках. Потом все трое благополучно отбыли домой, в Англию. Сэнди Натбридж продал еще несколько лошадей. Суд занялся другими делами — дело Натбриджа оказалось не таким уж и срочным. Джулз Харлоу был всецело поглощен своей невестой. Про Сэнди Натбриджа он вспоминал только тогда, когда купленная у него кобылка выигрывала очередной приз.

Прошло три месяца.

К концу этого времени Джулз Харлоу благополучно женился на своей прекрасной даме, увлекающейся лошадьми, и увез ее в свадебное путешествие в Париж. Во время их отсутствия Сэнди Натбриджа вызвали в суд.

Сэнди Натбридж при поддержке своего приятеля-адвоката Патрика Грина, который давным-давно вернулся из Техаса, успешно доказал в суде, что обвинение ВНС (Внутренней налоговой службы — собственно, налоговой полиции) было ошибочным. Суд согласился с ним, и дело было закрыто. Поскольку Натбридж вовремя явился в суд, федеральный чиновник добросовестно вернул ему сотню тысяч долларов, отданную в залог.

И тут бы и конец этому ничем не примечательному делу, закрытому за отсутствием состава преступления. Но это было только начало.

Джулз Харлоу вернулся из Франции в самом радужном настроении и позвонил Рэю Уичелси. Он хотел купить своей жене еще одну хорошую чистокровку.

— Да, кстати, — вспомнил он, — а как там Сэнди Натбридж? Срок суда еще не назначен?

Рэй Уичелси сообщил, что Сэнди оправдали и все в порядке. Федеральный чиновник вернул Рэю Уичелси его деньги, и Джулз Харлоу, вне сомнения, получит свои в самом скором времени, максимум через несколько дней.

Миновало несколько дней. Потом три недели. Джулз Харлоу написал письмо Патрику Грину, адвокату Сэнди, и сообщил, что вернулся домой и желает получить свои десять тысяч долларов.

Неделей позже он вместо десяти тысяч получил короткое и резкое письмо:

«Уважаемый мистер Харлоу!

Я не намерен пересылать вам $ 10 000, полученные от федерального чиновника, поскольку чек был выписан на мое имя, и Сэнди Натбридж изъявил желание, чтобы эта сумма пошла на уплату моего гонорара за помощь в его деле.

Искренне ваш

Патрик Грин».

Мягкий и культурный Джулз Харлоу только ахнул. Он нечасто выходил из себя, но, когда это случалось, его охватывал не буйный гнев, а холодная ярость. Он молча вошел в офис Рэя Уичелси и выразительно положил письмо ему на стол.

Рэй Уичелси, который отнюдь не желал потерять прибыльного клиента, был встревожен его поведением. Он с опаской прочел письмо — и побелел. Сэнди Натбридж, срочно вызванный по мобильному телефону, явился в офис и оказался лицом к лицу с двумя очень разгневанными людьми.

Едва взглянув на письмо, лежащее на столе, Сэнди сам затрясся от гнева.

— Это неправда! — воскликнул он. — Я такого никогда не говорил! Более того, точно такое же письмо он отправил моей матери. Я говорил с ней по телефону. Она в отчаянии! Она ведь взяла эти деньги в долг! Пятьдесят семь тысяч долларов! Как же она их вернет, если Патрик Грин их прикарманил? Она заняла в банке под пенсию, которую ей платят за моего покойного отца. Она занимала у соседей, у знакомых, под залог дома своей сестры! Я говорил с Грином, я орал на него, но он только ухмыляется! И говорит, что, если я подниму шум, он снова отправит меня под суд!

— А он может? — перебил Джулз Харлоу. — Он может отдать вас под суд? По какому обвинению?

— Продажа наркотиков! — яростно ответил Сэнди Натбридж. — Никогда этим не занимался! Но он умеет врать так, что люди ему верят.

Патрик Грин прикарманил пятьдесят семь тысяч долларов, принадлежавших миссис Натбридж, и десять тысяч долларов Джулза Харлоу и был уверен в своей безнаказанности. Он полагал, что Натбридж и Харлоу — всего лишь слабые, беззащитные иностранцы. Пусть себе кричат — сделать они все равно ничего не смогут. Он сумеет заставить их поверить, что, если ему не заплатят за первое дело, он может снова натравить на Натбриджа ВНС. В первый раз ВНС поверила его доносу и действовала по его указке, и Грин был уверен, что это выгорит и во второй раз. Налоговики по природе своей народ подозрительный.