Сияющее Эльдорадо - [89]

Это трагическая история. Любимая дочь Уильяма умерла, когда ей было девять или десять лет, сын утонул в пруду в Алис-Спрингс в пятнадцать лет, спасая жизнь товарища. «Печаль, радость и аборигены» и другие книги Харни, по-моему, дают самую правдивую и честную картину жизни человека из буша и жизни племени аборигенов, куда чужаки обычно не допускаются. Тот факт, что организаторы американо-австралийской научной экспедиции в Арнхемленд в 1948 г. выбрали Харни своим гидом, свидетельствует о многом. И читатели популярных журналов, и ученые относятся к нему с глубоким уважением за отличное знание малообжитых районов и местного населения.

Другая яркая фигура — Тимоти О’Ши — содержал кабачок, который после смерти хозяина перешел по наследству двум из его семи дочерей. Семья О’Ши приехала в Топ Энд в фургоне в сопровождении коз и кур. Они направлялись в золотоносные районы Западной Австралии, но к тому времени, когда добрались до Пайн-Крика (к северу от Катерин), там тоже началась золотая лихорадка. О’Ши с семьей остались здесь, устроив себе кров из ветвей и мешковины. Тут же был установлен кузнечный горн.

— До сих пор я помню яркий огонь горна, — сказала мне госпожа Керней, одна из дочерей О’Ши. — Ни у кого не было более счастливого детства, чем у нас. Частенько двадцать-тридцать детей отправлялись вместе с аборигенами на телегах, запряженных волами, на прогулку. Аборигены показывали, как выкапывать съедобные корни, ловить ящериц и охотиться за яйцами черепах на берегах рек. Они инстинктивно чувствуют, где следует копать песок, чтобы отыскать гнездо с яйцами, спрятанными на глубине до двух футов. Причем яйца всегда были холодны как лед.

Госпожа Керней помнит также, как ночью в буше загорались огоньки, мерцавшие вокруг, словно светлячки. Это китайцы работали в своих садах по ночам при свете ламп после тяжелого рабочего дня под палящим солнцем на железной дороге, которую вели из Дарвина. Она помнит еще глиняные печи в зарослях, на которых поселенцы зажаривали целые туши свиней.

На железной дороге Дарвин — Барранди работали тысячи людей. Платили им всего тридцать пять центов в день, и многие умерли от лихорадки, цинги и болезней, особенно в сезон дождей. Некоторые рабочие по истечении контракта все же оставались здесь, чтобы, как отмечалось в официальном докладе, «скальпировать силурийскую породу самым безжалостным образом» и «незаконно добывать золото». Кое-кто открыл свои собственные магазины, а многие китайцы вернулись на родину, особенно после того, как был принят закон о иммиграции 1888 г., по которому разрешался выезд из Китая одного иммигранта на каждые пятьсот тонн груза, что означало фактическое прекращение иммиграции.

Дикая поросль поглотила сады, где раньше мерцали фонарики, и похоронила печи. Кое-кого из потомков золотоискателей можно и сейчас встретить в Дарвине.

А в Пайн-Крике живет китаец Джимми А Той — владелец процветающего магазина. Его сын окончил экономический факультет университета в Аделаиде.

Сезон дождей начинается тяжелыми штормами. Реки приходят в ярость, все покрывается водой; передвигаться на колесах можно только по шоссе. Растения вытягиваются прямо на глазах. Обычно это продолжается четыре месяца — с декабря по март. Потом начинается сухой сезон. За четыре зимних месяца — с июня по сентябрь — выпадает очень мало осадков.

Экономика района базируется на травосеянии и скотоводстве. Почвы бедны, травы тощи, природа забыла забросить сюда бобовые, которые помогли бы восполнить недостаток азота. Поэтому выгуливание скота на местных пастбищах дело трудное и длительное. Должно пройти пять, а то и более лет, чтобы животные достигли забойного веса, а их состояние в большой степени зависит от сезона. Когда начинаются дожди и все вокруг расцветает, скот набирает вес сначала быстро, затем медленнее. С наступлением засухи вес начинает падать и возвращается к исходной точке. Подопытный скот терял в среднем одну пятую веса в период с мая по ноябрь, а прирост живого веса в среднем составлял одну сотню на общий вес в год. На этих пастбищах забивают не более четырех-шести животных на квадратную милю. В таких условиях для повышения производства говядины в Топ Энде мало что можно сделать.

КСИРО создал в Катерин научно-исследовательскую станцию, где работает молодежь, чей энтузиазм и вера в свое дело заражают посетителей. Сотрудники станции утверждают, что двадцать миллионов акров буша только в районе Катерин, на площади, в четыре раза превышающей Уэльс, имеют высокий сельскохозяйственный потенциал. Здесь можно было бы выращивать культуры, либо потребительские, например земляной орех, рис, сорго, сахарный тростник, либо на корм скоту, который, в свою очередь, дает мясо людям. Основная проблема сводится к выращиванию кормов для скота в сухой сезон, к перестройке пастбищ, чтобы на них можно было пасти большее поголовье, которое будет набирать вес быстрее и в течение всего года.

Ученые, правда, относятся к проводимому эксперименту скептически. Надежды здесь возлагаются на три экзотических растения: таунсвилльскую люцерну, которая на деле совсем не люцерна и не произрастает в районе Таунсвилла (Квинсленд), а происходит из Центральной Америки (ее латинское название