Сияющая темнота - [28]

— Ага, — наконец, сказал он, глядя через разбитое окно на сектор J. — Нашёл!

— Извините, что спрашиваю, — сказал 77141, стараясь, чтобы в его голосе не было ни нерешительности, ни угрозы, — но что именно вы ищете?

У него было плохое предчувствие.

— Вот в чём вопрос — что именно мы ищем? Я расскажу вам, когда мы его найдём. Но, прежде чем отправляться на поиски, было бы весьма полезно узнать, нет ли каких-нибудь автоматических защит, орбитальных вооружённых комплексов, дистанционно управляемых боевых роботов, — он неопределённо взмахнул рукой, — и тому подобного, что могло бы дышать нам в спину? Дело в том, что вскоре могут появиться другие люди, которые ищут то же, что и мы. А так как мы очень хотим найти это раньше их (и поверьте, хорошие — это мы), то было бы неплохо, если бы мы заблаговременно знали о том, что что-то может нам помешать.

Доктор вопросительно посмотрел на смотрителя.

— Ну-у, — осторожно сказал 77141, не отводя один из своих глаз от робота, которого Доктор назвал «Мама», — мм… нет.

— Хорошо! — обрадовался Доктор. — В таком случае… простите, а как вас зовут?

— 77141.

— 77141? Странное имя. Вы же не механизм вроде бы?

— Нет, но если бы вы услышали моё настоящее имя, то согласились бы, что число гораздо практичнее.

— Тогда понятно. В общем, 77141, мы пошли. Вернее, я пошёл. А Мама посидит тут с вами немного.

С этими словами Доктор вышел через дверь и умчался на лифте башни вниз, на землю. 77141 снова посмотрел на глазевшую на него Маму. Её голова была слегка наклонена, как у собаки, решавшей напасть или нет.

— Чудесная погода, — сказал 77141. — Для этого времени года.

* * *

— Я не представляю, сколько у нас есть времени до их появления, — выдохнул Доктор, затормозив рядом с Буни, ожидавшим в тени одной из куч мусора. — Так что, лучше поторопиться. Надеюсь, вы начинаете понимать, какое преимущество дало вам то, что я поковырялся в ваших сенсорах. На Каррис мы вовремя не успели, надо воспользоваться этим случаем.

Буни, судя по его ответному взгляду, всё ещё сомневался. Доктор вынул своё звуковое устройство и начал водить им по сторонам.

— Туда, — сказал он, указывая вдоль прохода.

Они шли вдоль рядов выброшенной техники. Ночную тишину нарушали только отдалённый грохот новых порций хлама и, временами, звук ракетного двигателя. Буни спросил о Маме.

— Она приглядывает за управляющим. Если окажется, что нам нужна физическая сила, чтобы добыть сегмент, мы сможем её позвать. Поразительный механизм, эта Мама. Мы с ней немного поболтали.

Буни недоверчиво фыркнул.

— Она рассказала мне о своей жизни в военной промышленности, о том, как сделала себя немой, как вы спасли её от демонтажа. Ей столько довелось пережить. Но вы ведь и сами знаете.

Он посмотрел на Буни.

— Это она вам об этом рассказала? — недоверчиво спросил Буни, шагая по широкой дороге среди выброшенной техники.

— А что тут странного? Я внимательный слушатель. Вы тоже могли бы попробовать. То, что она не может говорить, ещё не значит, что она не может разговаривать, — он запнулся. — Или наоборот?

Они подошли к перекрёстку проходов. Над ними на лёгком ветерке раскачивались осветительные сферы, отбрасывавшие пляшущие тени.

— Я прислушиваюсь, когда есть к чему прислушиваться, — угрюмо сказал Буни.

— Вы прислушиваетесь тогда, когда говорят то, что вы хотите услышать. Это не одно и то же. Знаете, это очень здорово, когда в жизни есть цель, что-то, что вас стимулирует, ради чего вы утром покидаете постель. Но иногда цель превращается в навязчивую идею. А это уже плохо. Поверьте, со мной такое бывало.

— Вы думаете, что это навязчивая идея? Следить за Культом и выяснять, что они задумали? Мания?

В холодном свете висящих над ними ламп глаза Доктора невозможно было рассмотреть.

— Я не говорю, что вы делаете неправое дело; но очень легко увлечься лесом настолько, что перестаёшь замечать отдельные деревья, — запрокинув голову, он посмотрел на ночное небо. — Донна, мой друг. Вон там, — он указал на звёзды. — Она немного похожа на вас, только наоборот. Не всегда видит всю картину, но детали никогда не упускает.

Он усмехнулся, подумав о Донне и о её приземлённости, если не считать её выступления в качестве богини.

Буни вздохнул:

— И к чему это всё?..

Доктор опустил взгляд на Буни, и его глаза снова стали неразличимы.

— К тому, что если вы собрались остановить Культ Сияющей Темноты, то нужно начать доверять людям немного больше, не держать их на расстоянии. И к Маме это тоже относится, — добавил он. — Разве я уже не доказал, что я на вашей стороне? Без меня вы бы не смогли вычислить траекторию их корабля, обнаружить этот сегмент, и явиться сюда раньше них. Если бы не я, они бы прибыли сюда раньше вас, умыкнули бы его, и смотались ещё до вашего прибытия. Отдайте мне должное, Буни, — он усмехнулся, — а то я начну думать, что вы меня сильно невзлюбили.

— Упаси боже, — вздохнул Буни. — А теперь хватит разговоров, давайте найдём сегмент, пока они его не телепортировали.

— Мы должны быть уже рядом, — задумчиво сказал Доктор, сверяясь со своим звуковым устройством. — Вообще-то… — он набрал в грудь воздуха и протянул руки. — Та-да! — и, усмехнувшись, добавил. — Всегда хотел это сказать.