Сияющая цитадель - [55]

— Наверное, кандалы, Итайн-посол, — согласилась атана. — Само собой, решетки его камеры тоже преграждают ему дорогу. — Девушка была великолепно сложена и смотрела на тамульца дерзко и откровенно.

— Что здесь происходит? — воскликнул Канзат.

— Мы с атаной успели наладить весьма близкие отношения, Канзат, — усмехнулся Итайн, — однако воспитанным людям не пристало говорить об этом вслух. Ты ведь воспитанный человек, Канзат?

— Я не это имел в виду, — сквозь зубы процедил Канзат. — Что ты сделал с послом?

— В посольстве, старина, произошли кое-какие изменения. И в твоем ведомстве, кстати, тоже. Надеюсь, ты не станешь возражать против того, что мне пришлось распоряжаться в вашем здании. У нас в посольстве нет тюрьмы — печальный недосмотр, я полагаю. Так или иначе, посол Таубель и все твои грязнули-полицейские сейчас сидят под надежным замком в вашей тюрьме. Прими мои комплименты — выстроена она на совесть.

— По какому праву ты посмел арестовать посла?! Ты всего лишь младший секретарь.

— Внешность бывает обманчива, не так ли? Собственно говоря, мой брат передал всю власть в Кинестре мне. Неограниченную власть, Канзат.

— Твой брат?!

— А что, сходство моего имени с именем Оскайна прошло мимо твоих мозгов, старина? Я знал, что ребята из вашего ведомства не блещут широтой суждений, но никак не думал, что вы настолько тупы. Не перейти ли к самой важной части нашей беседы, Канзат? Солнце жарит просто чудовищно. Мой брат приказал мне взять в свои руки власть в Кинестре. Меня целиком и полностью поддерживает атанский гарнизон — не так ли, атана? — Он улыбнулся золотокожей великанше, стоявшей у его стремени.

— О да, Итайн! — воскликнула она, широко раскрыв глаза. — Мы готовы сделать для тебя почти все.

— Теперь ты все понял, Канзат? — осведомился Итайн. — Я обнаружил, что ты и Таубель ввязались в изменнический заговор, а потому сместил вас обоих. Меня поддерживают все эти великолепные мускулы, так что ты ровным счетом ничего не можешь со мной поделать.

— Ты не имеешь права командовать мной, Итайн.

— Как утомительно, — вздохнул Итайн. — Канзат, в Кинестре объявлено военное положение. Это значит, что я могу командовать кем угодно. Улицы в руках атанов. Я знаю, ты разделяешь мою уверенность в них. — Он критически взглянул на упрямую физиономию полицейского. — Ты все еще не понимаешь, старина? — Итайн нежно улыбнулся великанше. — Атана, дорогая, что ты сделаешь, если я попрошу тебя избавить меня от этого зануды?

— Я убью его, Итайн, — пожала она плечами, потянувшись к мечу. — Ты хочешь, чтобы я разрубила его пополам или просто отрубила голову?

— Что за прелесть эта девушка, — пробормотал Итайн. — Дай-ка мне подумать, атана. Канзат довольно высокопоставленный чиновник, так что нам не обойтись без некоторых формальностей. — Он обернулся к посеревшему от ужаса полицейскому. — Я вижу, старина, ты уже осознал, как обстоят дела. Да, кстати, можешь считать, что ты арестован.

— По какому обвинению?

— Я дипломат, Канзат, и не слишком искушен в юридических терминах. Думаю, что «государственная измена» — вполне подходящее обвинение. Во всяком случае, именно за это в Материоне взяли под стражу министра Колату, и я использовал те же слова, когда арестовывал посла Таубеля. Это довольно внушительное обвинение, а я уверен, что человек твоего положения оскорбился бы, если бы его арестовали за бродяжничество или плевок в общественном месте. Атана, любовь моя, будь умницей — отправь этого преступника в Кинестру и засади его в его же собственную тюрьму.

— Будет исполнено, Итайн-посол, — ответила она.

— Милое дитя, — пробормотал Итайн.

— Вы очень похожи на своего брата, ваше превосходительство, — сказал Вэнион улыбающемуся Итайну, — и не только внешне, но и темпераментом.

— Как поживает старый негодяй?

— Жил вполне сносно, когда мы виделись с ним в последний раз. — Вэнион нахмурился. — Однако было бы куда удобнее, если б он сказал нам, что посылает вас сюда.

— Таков уж мой брат. Порой мне кажется, что он пытается секретничать с самим собой.

— Что, собственно говоря, здесь произошло, ваше превосходительство? — спросил Спархок.

— Вы, должно быть, сэр Спархок, — проницательно заметил Итайн. — Знаете, ваш перебитый нос стал знаменит повсеместно.

— Спасибо, — скромно потупясь, сказал Келтэн. — Итайн озадаченно взглянул на него. — Это я перебил ему нос, ваше превосходительство, давно, когда мы оба еще были детьми. Я уже тогда знал, что это отличная идея. Теперь он носит его как родовой герб. Меня слегка разочаровал тот факт, что он ни разу и не подумал поблагодарить меня за то, какую службу я ему сослужил.

Итайн улыбнулся.

— Как вы, вероятно, уже догадались, господа, Оскайн послал меня в Кинестру, чтобы прояснить здешнюю довольно необычную ситуацию. Дело в том, что иерархия власти в провинциях Империи всегда была неясным вопросом. Министерство иностранных дел считает, что эленийские королевства запада, равно как и Валезия, Арджуна и Кинезга, являются по сути своей иностранными государствами, вассальными Тамулу. Поэтому высшей властью в этих государствах должны быть послы. Министерство внутренних дел, напротив, всегда утверждало, что эти владения — составные части единой Тамульской империи, а потому высшую власть в них должны представлять его люди. Оскайн и Колата играют в эту словесную игру вот уже много лет. Посол Таубель всегда был полной заурядностью в политике, и моего брата немало удивила его поразительная способность достичь согласия с министерством внутренних дел. Поэтому брат выдернул меня из университета — где я уже пустил глубокие корни — и под видом младшего секретаря отправил меня сюда на разведку. — Итайн рассмеялся. — Я уж позабочусь, чтобы он пожалел об этом не меньше, чем в прошлый раз.