Сияние «жеможаха» - [29]
13
Логин поссорился с Агафьюшкой – она накормила его скверной гадиной змеёй из бочки. Дурочка отнесла на берег бочку с грязной одеждой. Потёрла одежду, постирала, развесила на кустах сушиться. Бочку оставила лежать на отмели и ночью в неё заплыла минога. Утром Агафьюшка подняла бочку – а в ней рыба! Агафьюшка сварила суп, чтобы порадовать дедушку. Логин съел несколько ложек, похвалил ушицу, поддел кусок и вдруг страшно закричал. Агафья не могла взять в толк, почему он сердится: минога – хорошая рыба!
– А чешуя где? Нельзя голую рыбу вкушать! И прикасаться к ней нельзя, Левит запретил! Отравила меня! В грех ввела душепагубный!
– А я, дедушка, деткам крысиный яд и стекло толчёное в кашку подсыпала, да.
– Дура ты, Агафьюшка! Бог тебя простит.
Над Печорой стали собираться тучи, подул ветер, хлынул дождь. Он лил несколько дней, вода в реке поднялась, под землёй опять заворчало, заворочалось. Двери в доме перестали закрываться – косяки странно искривились. Остапыч повёл своих жён и детей в лес. Наследственное чутьё подсказывало ему, что скоро случится неприятность. Козлу хотелось, чтобы Логин пошёл со стадом, он оборачивался в сторону дома и тревожно, требовательно блеял, но старик не обращал на него внимания, молился в дырку и ругался с Агафьюшкой.
Молнии раскалывали кобальтовое небо. Остапыч тихо стоял под берёзой, принюхивался к грозовому озону, помавая головой то в ту, то в другую сторону. Он-то знал, откуда тучи и шевеление земли, он знал, что это маленький китаец из Печорской медсанчасти с тайными целями замычал свой «ом». Энергетические колебания самой мощной мантры полетели в сторону Кедрового Шора, распространились на сотни километров, вошли в резонанс с молитвой Логина и заклинаниями дырников. По лесу пронеслись невидимые потоки и завихрения (Остапыч улавливал их рогами и чуял крупом). Началось повсеместное проседание грунта, побежали известняковые трещины. Ночью дом Логина опустился в расползшуюся дыру. Через чердак старик вылез на крышу, вытащил воющую от ужаса Агафью.
– Уйду от тебя, дедушка! Уху мою не ешь, ругаешь меня, не любишь, не уважаешь!
– Куда же ты пойдёшь, в лесу тебя волки съедят!
– А я на лодочке поплыву!
– Дак нет у меня лодки, была, да сгнила!
– Врёшь, дедушка, у тебя лодка на чердаке спрятана, и вёсла в лодке!
– Это гроб, дура!
– Врёшь, дедушка, не удержишь!
Через чердачное окно, которое теперь находилось на уровне травы, Агафьюшка вытащила старый запасной гроб Евсеевых и поволокла его к реке.
– Дай-ка мне, дедушка, ведёрко – воду вычерпывать.
Блаженная спустила гроб на воду, уселась. Логин оттолкнул гроб от берега и запричитал: «Господи Боже сил, кто подобен Тебе? Силён еси, Господи, и истина Твоя окрест Тебе. Ты владычествуеши державою морскою: возмущение же волн его ты укрочаеши». Река подхватила Агафьюшку и тихо понесла в Печорскую комендатуру.
Сначала Агафья читала молитвы, которые были забыты с детства, но вспомнились в доме Логина. Потом над водой прозвучали прекрасные стихи немецкого поэта про одиночество, которое переполняет реки. Потом Тата затянула печальную песню про то, как «по реченьке, по мутнёшенькой неснащёное судно плавало». Когда гроб миновал Красный Яг и взял курс на Печору, вертухаи на береговых вышках услышали грозные революционные песни.
Ван Ли стоял на мостках среди кувшинок. Прямо к нему плыл гроб:
Опираясь на руку китайского доктора, товарищ Иадова вышла на сушу. Гроб отпихнула ногой, он покрутился среди речной травы и ткнулся в берег. Ближайшим зданием к воде была амбулатория. За невысоким заборчиком копался в грядках фармацевт Гипов. В аптеке стерилизовала пузырьки барынька-Варенька.
Товарища Иадову совершенно не удивила встреча с тенями из прошлого.
– Здравствуйте, Тата.
– Боже мой, Тата!
В фуражке со звездой и одежде Самсона Спиридоновича Тата выглядела странно, но очень начальственно. Она прошлась по амбулатории, со всеми поздоровалась и попросила проводить её в комендатуру. Маленький Ван Ли побежал показывать дорогу. Он что-то говорил ей, в чём-то убеждал.
– Не суетись! Я наведу порядок!
В комендатуре Тата потребовала зачислить на дополнительный паёк фигляра КВЧ и враженёнка.
Старый хирург-профессор, обычно хмурый и раздражительный, находился в приподнятом настроении, можно сказать, был счастлив: его угораздило влюбиться в операционную санитарку Катеньку, и Катенька, кажется, отвечала ему взаимностью. Она смотрела на вытащенные, вывернутые, вывороченные внутренности и не верила, что всю эту дрожащую бесформенную массу Карл Иванович сможет запихнуть обратно, более того – разместить там, внутри, в правильном порядке. В маске, шапочке и очках Карл Иванович вовсе не казался старым, думала Катенька. Его фигура была мощной, кряжистой, красные руки с короткими пальцами мягко совершали магические пассы: тянули, резали, сжимали разноцветные кишки. Катенька стирала капли пота со лба Карла Ивановича и чувствовала, что её сердце начинает сильно биться.
После удачно проведённой операции Карл Иванович прикорнул на кушетке, проснулся свежим, отдохнувшим. В окне был красивый вид на Печору, вечернее солнце сверкало на водной поверхности, на всех стеклянных и металлических предметах в кабинете. Карл Иванович сладко зажмурился, вздохнул, мотнул головой и шумно выдохнул – сегодня! Он объяснится с Катенькой сегодня. Карл Иванович спустился в пустую приёмную. Там Катенька читала истории болезни. Увидев доктора, пошла кипятить воду для чая. Она очень волновалась – было ясно, что Карл Иванович захочет открыть сердце, но найдёт ли он правильные слова? Не окажется ли смешным, глупым, грубым?
УДК 821.161.1-31 ББК 84 (2Рос-Рус)6 КТК 610 С38 Синицкая С. Система полковника Смолова и майора Перова. Гриша Недоквасов : повести. — СПб. : Лимбус Пресс, ООО «Издательство К. Тублина», 2020. — 249 с. В новую книгу лауреата премии им. Н. В. Гоголя Софии Синицкой вошли две повести — «Система полковника Смолова и майора Перова» и «Гриша Недоквасов». Первая рассказывает о жизни и смерти ленинградской семьи Цветковых, которым невероятным образом выпало пережить войну дважды. Вторая — история актёра и кукольного мастера Недоквасова, обвинённого в причастности к убийству Кирова и сосланного в Печорлаг вместе с куклой Петрушкой, где он показывает представления маленьким врагам народа. Изящное, а порой и чудесное смешение трагизма и фантасмагории, в результате которого злодей может обернуться героем, а обыденность — мрачной сказкой, вкупе с непривычной, но стилистически точной манерой повествования делает эти истории непредсказуемыми, яркими и убедительными в своей необычайности. ISBN 978-5-8370-0748-4 © София Синицкая, 2019 © ООО «Издательство К.
УДК 821.161.1-32 ББК 84 (2Рос-Рус)6 КТК 610 С38 Синицкая С. Мироныч, дырник и жеможаха. Рассказы о Родине. — СПб.: Лимбус Пресс, ООО «Издательство К. Тублина», 2019. — 368 с. Особенность прозы Софии Синицкой в том, что она непохожа на прозу вчерашних, сегодняшних и, возможно, завтрашних писателей, если только последние не возьмутся копировать ее плотный, озорной и трагический почерк. В повести «Гриша Недоквасов», открывающей книгу, кукольного мастера и актера Григория Недоквасова, оказавшегося свидетелем убийства С.
УДК 821.161.1-3 ББК 84(2рос=Рус)6-4 С38 Синицкая, София Повести и рассказы / София Синицкая ; худ. Марианна Александрова. — СПб. : «Реноме», 2016. — 360 с. : ил. ISBN 978-5-91918-744-8 В книге собраны повести и рассказы писательницы и литературоведа Софии Синицкой. Иллюстрации выполнены петербургской школьницей Марианной Александровой. Для старшего школьного возраста. На обложке: «Разговор с Богом» Ильи Андрецова © С. В. Синицкая, 2016 © М. Д. Александрова, иллюстрации, 2016 © Оформление.
Александр Телищев-Ферье – молодой французский археолог – посвящает свою жизнь поиску древнего шумерского города Меде, разрушенного наводнением примерно в IV тысячелетии до н. э. Одновременно с раскопками герой пишет книгу по мотивам расшифрованной им рукописи. Два действия разворачиваются параллельно: в Багдаде 2002–2003 гг., незадолго до вторжения войск НАТО, и во времена Шумерской цивилизации. Два мира существуют как будто в зеркальном отражении, в каждом – своя история, в которой переплетаются любовь, дружба, преданность и жажда наживы, ложь, отчаяние.
Книгу, которую вы держите в руках, вполне можно отнести ко многим жанрам. Это и мемуары, причем достаточно редкая их разновидность – с окраины советской страны 70-х годов XX столетия, из столицы Таджикской ССР. С другой стороны, это пронзительные и изящные рассказы о животных – обитателях душанбинского зоопарка, их нравах и судьбах. С третьей – раздумья русского интеллигента, полные трепетного отношения к окружающему нас миру. И наконец – это просто очень интересное и увлекательное чтение, от которого не смогут оторваться ни взрослые, ни дети.
Нить, соединяющая прошлое и будущее, жизнь и смерть, настоящее и вымышленное истончилась. Неожиданно стали выдавать свое присутствие призраки, до этого прятавшиеся по углам, обретали лица сущности, позволил увидеть себя крысиный король. Доступно ли подобное живым? Наш герой задумался об этом слишком поздно. Тьма призвала его к себе, и он не смел отказать ей. Мрачная и затягивающая история Ширин Шафиевой, лауреата «Русской премии», автора романа «Сальса, Веретено и ноль по Гринвичу».Говорят, что того, кто уснет под инжиром, утащат черти.
Повесть «Река Лажа» вошла в длинный список премии «Дебют» в номинации «Крупная проза» (2015).
Написанная под впечатлением от событий на юго-востоке Украины, повесть «Мальчики» — это попытка представить «народную республику», где к власти пришла гуманитарная молодежь: блоггеры, экологические активисты и рекламщики создают свой «новый мир» и своего «нового человека», оглядываясь как на опыт Великой французской революции, так и на русскую религиозную философию. Повесть вошла в Длинный список премии «Национальный бестселлер» 2019 года.
Автор, офицер запаса, в иронической форме, рассказывает, как главный герой, возможно, известный читателям по рассказам «Твокер», после всевозможных перипетий, вызванных распадом Союза, становится офицером внутренних войск РФ и, в должности командира батальона в 1995-96-х годах, попадает в командировку на Северный Кавказ. Действие романа происходит в 90-х годах прошлого века. Роман рассчитан на военную аудиторию. Эта книга для тех, кто служил в армии, служит в ней или только собирается.