Система военного собаководства в Великой Отечественной Войне 1941–1945 гг. Исторический аспект - [4]

В 20–30-е годы значительная часть населения страны относилась к собаке, как к пережитку ненавистного капиталистического прошлого. В сельской местности на собаку, в частности охотничью, смотрели как на «барскую забаву», жизнь и здоровье которой оценивались выше жизни крестьянина или холопа. За причинение какого-либо вреда господской собаке виновного ожидало суровое наказание. Поэтому, не случайно негативное отношение к «господам» переносилось на принадлежащих им породистых собак, а первые послереволюционные годы собак вообще безжалостно уничтожали.

В городах это отношение приобретало и политическую окраску. С. Интролигатин в статье «Бесправие и инертность» в журнале «Собаководство» приводит выдержку из постановления Славянского райисполкома Ленинградской области, опубликованного в «Красной газете»:

«В пролетарском социалистическом государстве собаки, как воплощение буржуазного собственнического инстинкта собственности, терпимы быть не могут». Эта же газета 12 июля 1929 года призывала власти начать решительную борьбу с собаками. С. Интролигатин в указанной выше статье упоминает случай массового отравления собак в Ленинграде рядом с домом № 3 по проспекту Огородникова, когда было уничтожено около 150 собак одновременно. Вероятно, такое отношение к собакам со стороны местных властей могло быть объяснено необходимостью реализации обращения партии и правительства сделать Ленинград «образцовым центром советского городского хозяйства и подлинно социалистическим городом».

Так что собаки стали жертвой очередной политической кампании, проводимой в СССР.

Немало потрудилась пресса тех времен над укреплением негативного отношения к собаке и на уровне обыденного сознания. Так, 1929 году в одном из популярных журналов «Работница и крестьянка» была опубликована статья доктора Захарова «Какими опасностями угрожает человеку собака?», в которой автор утверждает, что «собаки в современных условиях стали бесполезными игрушками». В таких условиях представителям служебного собаководства приходилось доказывать общественную значимость дела, которым они занимались.

Несмотря на указанные выше негативные тенденции, советское военное руководство достаточно серьезно подходило к кадровым проблемам военного собаководства, выводя их решение на государственный уровень. Так в 1929–1933 годы на развитие питомников и вязочных пунктов, на закупку производителей за границей, на организацию курсов собаководов, на научные работы по собаководству предполагалось выделить 294 000 рублей. Среди других задач, указанных в плане, предполагались участие в заграничных выставках, экспедиции для изучения собак отечественных пород и закупки их, создание научного музея по собаководству, стипендии в ветеринарных институтах для подготовки ветврачей и др. Большой упор был на придание военной направленности работы организаций собаководов.

В это же время от организованного собаководства отлучали людей, имевших глубокие знания в области кинологии и значительный, зачастую дореволюционный, практический опыт работы со служебными собаками. Их места занимали «специалисты», значительно уступающие по этим показателям, не всегда разбирающиеся в глубине и тонкостях организации дрессировочной работы с собаками. Военному собаководству, к счастью, удалось избежать этой крайности и сохранить опытных военных специалистов, выходцев из «чуждой социальной среды». Это было особенно важно, поскольку многие из них служили в школах, Центральной и окружных и передавали свои знания и опыт будущим командирам, которым предстояло решать боевые задачи в годы Великой Отечественной войны. Там, где частями и подразделениями командовали опытные собаководы, в первую очередь представители «старой» школы, дела шли намного успешнее. Примером тому может служить судьба полковника Покровского В. Я., командира 2-го отдельного Келецкого полка спецслужбы. Его армейская служба началась ещё до первой мировой войны. Участник боев под Галичем, Станиславом, в гражданскую войну он в составе частей Красной Армии воевал под Царицыном. С 1924 года служил в частях военного собаководства, накануне войны командовал окружной школой Московского военного округа. На фронте воевал с первых дней войны. Об успешном руководстве Покровского В. Я. вверенной ему частью свидетельствуют высокие правительственные награды, которых был удостоен полк — ордена Богдана Хмельницкого 2-й степени и Александра Невского, а также почетное наименование «Келецкий».

К началу войны советским командованием были выработаны научно обоснованные подходы к другому немаловажному вопросу: каким требованиям должны отвечать собаки, отбираемые для службы в Красной армии, а также какие породы наиболее пригодны к использованию в военных целях.

Общие требования к используемому поголовью собак были определены в Наставлении по собаководству, в соответствии с которым принимаемые в Красную Армию собаки по своим качествам разделялись на категории:

— I категория (племенные). Типичные для своей породы, с хорошим экстерьером, соответствующим стандарту, не имеющие наследственных пороков. Вполне отвечающие всем требованиям и качествам рабочей собаки, имеющие полные родословные. Возраст не моложе 1,5–2 лет. Располагающие данными, характеризующими их как производителей.