Сироты вечности - [427]
Так и продвигалась наша пьеса.
Для следующей сцены я кратко пересказал слова Бенволио, но оказалось, что блистательные строки Меркуцио я помню наизусть: «Груба любовь – и ты будь с нею груб, коли ее, свалив ее на землю». Я видел Меркуцио в исполнении лучших актеров нашей труппы и сейчас добавил немного от себя, сжав кулак и выставив руку для соленых реплик. Я переходил от неистовства Меркуцио к наивным ответам Ромео, без наносекундной задержки при смене интонаций, голоса, осанки и характерных черт.
Я вдруг понял, что всю жизнь мечтал произнести монолог Меркуцио о королеве Маб, и вот это случилось. Я разглагольствовал о повитухе фей и ее повозке, о спицах из паучьих лапок, фартуке из крыльев травяной кобылки и кнутовище из косточки сверчка… все быстрее и быстрее, безумнее и безумнее… истерзанный юноша, красноречием равный Шекспиру, но без практической хватки Барда; Меркуцио, влюбленный в собственные слова и готовый следовать за ними куда угодно, пусть даже в умопомешательство…
– «Меркуцио, довольно! Ты о пустом болтаешь», – перебил я себя голосом Ромео, напуганный исступлением моего более талантливого друга, и развернулся в трех измерениях, как будто стряхивая с себе пространство, в котором за мгновение до того стоял в роли Меркуцио.
И так пьеса продолжалась в пространстве без времени и протяженности.
Почти сразу стало понятно, что Аглая импровизирует выжимки лучше меня – и она могла вспомнить почти все строчки других актеров и Хора, если хотела привести их целиком. Так что я уступил ей главную роль, вступая лишь с главными репликами Ромео, Меркуцио и Тибальта. Мы как будто скользили по поверхности пруда, спасаясь от падения за счет одной лишь скорости и нежелания упасть и утонуть.
Потом была наша встреча, первая общая сцена между нашими настоящими персонажами. Все мысли о Розалине вылетели из моей юной головы, сердце, душа и член стремились к трансцендентному образу моей Джульетты…
– «Она затмила факелов лучи!»
Мы попросили недвижного Абраксаса вообразить праздник, гнев Тибальта, то, как Капулетти силится успокоить его пыл, пение, танцы, мужчин и женщин в яркой одежде и масках, и все это время Ромео фактически преследует юную Джульетту. Во фразах, которыми мы перекидывались играя, была настоятельная потребность юности, любви, влечения и реальности – так редко взаимная! – найти единственного человека во вселенной, который создан для тебя.
– «Любезный пилигрим, ты строг чрезмерно к своей руке, – прошептала Аглая-Джульетта, – лишь благочестье в ней».
Я нагнулся к ней ближе:
– «Даны ль уста святым и пилигримам?»
– «Да, для молитвы, добрый пилигрим».
– «Святая! Так позволь устам моим прильнуть к твоим – не будь неумолима».
Когда несколько секунд спустя мы и впрямь поцеловались, для нас обоих – я чувствовал это – поцелуй превосходил все прежде ведомые нам ощущения. Он длился очень долго. Я касался ее мыслей, не только губ. Ее доверие – никому прежде не отданное целиком, как понял я в тот миг, желанное многим, похищенное немногими, обманутое всеми остальными, – тепло раскрылось навстречу мне.
В сцене с балконом она парила надо мной. Впервые я понял всю глубину, надежду и юношескую легкомысленность строк, которые так часто слышал прежде.
В следующих сценах я был Меркуцио, Бенволио и Ромео, хотя Аглая вставляла избранные реплики кормилицы и Пьетро.
Она сократила слова брата Лоренцо в следующем фрагменте, но полностью сохранила реплики Джульетты.
Внезапно я понял, что играю словесную перепалку Меркуцио с Тибальтом, тщетную попытку Бенволио их урезонить, вмешательство Ромео, поединок Меркуцио и Тибальта, в котором Меркуцио убивают из-под руки Ромео.
Для наблюдателя – а наблюдателем в прямом смысле слова был один Абраксас, поскольку глаза и уши драгомана служили только посредниками, – это должно было выглядеть так, будто я переживаю эпилептический припадок в свободном падении, говорю сам с собой, верчусь, делаю выпады невидимым мечом, испускаю стон, умираю.
– Я из-за них пойду червям на пищу! – восклицает Меркуцио.
– Судьба играет мной! – кричит Ромео.
В пятой сцене третьего акта мы с Аглаей стали одной плотью. На самом деле.
Мы не собирались этого делать, хотя мысли и летали между нами почтовыми голубями в немыслимой близости нашей почти идеальной импровизации. Я так точно не собирался.
В начале сцены, до слов Джульетты: «Ты хочешь уходить? Но день не скоро», авторская ремарка говорит лишь, что мы высоко в окне, однако Кемп часто ставил ее с полуодетыми Ромео и Джульеттой на диване, заменившем им брачное ложе. Разумеется, за сценой, между сценами, у Ромео и Джульетты была целая ночь супружеского блаженства – несколько часов осуществленной любви до тех пор, когда в их уши ворвется пение жаворонка, после чего волей судьбы у них не будет ни ночи, ни даже мгновения вместе.
Но прежде чем Аглая произнесла эту первую строку, она глянула мне в глаза, и мы оба забыли про Бога и драгомана. Я начал раздевать ее, а она торопливо принялась раздевать меня.
Однако соитие наше не было поспешным. Нет надобности описывать его здесь, и вам незачем знать подробности, но поверьте, в нем не было ни спешки, ни стеснения, ни чувства обреченности, ни ощущения, что на нас смотрят… мы любились так радостно и медленно, а потом так ненасытно и бурно, как любились бы Ромео и Джульетта в свои годы, в полном упоении первой любви.
В 1845 году экспедиция под командованием опытного полярного исследователя сэра Джона Франклина отправляется на судах «Террор» и «Эребус» к северному побережью Канады на поиск Северо-Западного прохода из Атлантического океана в Тихий — и бесследно исчезает. Поиски ее затянулись на несколько десятилетий, сведения о ее судьбе собирались буквально по крупицам, и до сих пор картина происшедшего пестрит белыми пятнами. Дэн Симмонс, знаменитый автор «Гипериона» и «Эндимиона», «Илиона» и «Олимпа», «Песни Кали» и «Темной игры смерти», предлагает свою версию событий: главную угрозу для экспедиции составляли не сокрушительные объятия льда, не стужа с вьюгой и не испорченные консервы — а неведомое исполинское чудовище, будто сотканное из снега и полярного мрака.
Сотни миров вовлечены в межзвездную войну, от исхода которой зависит судьба человечества. На планете Гиперион, играющей ключевую роль в этой войне, начинают открываться Гробницы Времени – гигантские сооружения, движущиеся из будущего в прошлое. Семеро паломников, судьбы которых неразрывно связаны с Гробницами и их жестоким Божеством – Шрайком, отправляются в путешествие к ним. Чем завершится их паломничество?
Дэн Симмонс – не просто один из классических писателей-фантастов нашего времени. Он – автор самой, наверное, знаменитой и популярной в мире «космической оперы» – тетралогии «Гиперион», «Падение Гипериона», «Эндимион», «Восход Эндимиона», создатель поистине уникального в своей оригинальности мира, загадочного и изменчивого мира порталов, соединяющих планеты, великой реки Тетис и великих звездных войн, в которых причудливо переплелись судьбы священника и солдата, поэта и ученого, консула и детектива.Критики и читатели единодушно признали тетралогию Дэна Симмонса лучшим научно-фантастическим сериалом последнего десятилетия.Не верите?Прочитайте и убедитесь сами!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые на русском – новейший роман современного классика Дэна Симмонса, своего рода завершение условной трилогии, начатой романами «Террор» и «Друд, или Человек в черном». Итак, путешествующий инкогнито после своей «смерти» в Рейхенбахском водопаде Шерлок Холмс встречает в Париже американского писателя Генри Джеймса – современного классика, автора таких книг, как «Женский портрет», «Бостонцы», «Поворот винта». Тот узнает знаменитого сыщика, несмотря на всю маскировку, – и оказывается вовлечен в орбиту его нового расследования.
Талантливый поэт и журналист Роберт Лузак получает от своего журнала задание разыскать в Индии таинственно исчезнувшего поэта М. Даса и привезти для публикации его новые произведения. Поездка, которая поначалу видится Лузаку как приятная прогулка по экзотической стране, на самом деле превращается в настоящий кошмар. Ибо того, кто осмелится разгневать великую и ужасную Кали, ждут тяжелые испытания, и месть не знающей жалости богини будет страшна.
Хотя видный прозаик русской эмиграции И. С. Лукаш (1892–1940) более известен как автор исторических и биографических романов и рассказов, значительное место в его творчестве занимают гротеск, мистицизм и фантастика. Научно-фантастическая повесть «Зеленый остров» (1926), навеянная гипотезами о полярной Земле Санникова — гипнотическая проза, оригинально трансформирующая классические темы жанра «затерянных миров».
[25] Восемь из этих девяти рассказов были опубликованы с 1951 по 1955 годы, когда Джек Вэнс писал для дешевых журналов. Даже в этих ранних произведениях, однако, слышится голос будущего гроссмейстера.
Герой этой истории уяснил для себя в финале - если ты стремишься посмотреть на нечто ужасное, то и это нечто может захотеть взглянуть на тебя...
Начинается история с того, что великий джинн Мелек Ахмар просыпается в саркофаге, куда его хитростью запихнули враги. Мелек проспал несколько тысячелетий и совершенно ничего не знает о том, как переменился мир. Впрочем, как раз этот момент Раджу Джиннов не особенно волнует, для этого он слишком могуществен. И вот Мелек спускается с гор и встречает по дороге гуркху Гурунга, который обещает отвести Владыку Вторника в город Катманду, управляемый искусственным интеллектом с говорящим именем Карма. Большая часть человечества сейчас живет в мегаполисах, поскольку за их границами враждебные нанниты уничтожают все живое.
Молодой ученый открыл способ получения безграничной энергии и с гордостью демонстрирует его своему старому учителю…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сага о земном мире, пошедшем в своем развитии не тем путем, каким он следует до сих пор. Глобальная катастрофа, из-за которой вымерли на планете гигантские ящеры, обошла Землю стороной, и рептилии, в процессе эволюции обретя разум, создали собственную цивилизацию, нисколько не похожую на людскую. Выращенные из семян города, матриархат, коллективный разум, генетически перестроенные животные… И мир людей, противостоящий им, – чуждый, враждебный и агрессивный. Кто выживет в постоянных битвах – люди или иилане’, как на языке этого мира называют расу рептилий? Кому принадлежит будущее? Трилогия Гарри Гаррисона – признанная классика жанра и имеет бессчетное число почитателей во всем мире. Издание проиллюстрировано работами английского художника Билла Сандерсона.
В 1972 году любители фантастики в СССР испытали настоящее потрясение. Популярнейший журнал «Вокруг света» пять номеров подряд печатал «Неукротимую планету», один из лучших романов Гаррисона и первый в цикле о приключениях Язона динАльта. Два миллиона четыреста тысяч экземпляров — таков был тираж журнала, а если учесть, что журнал существо общественное и в одних руках не задерживается, то представьте себе, сколько читателей было в тот год у Гаррисона. Другой мастер фантастики, наш соотечественник Борис Стругацкий, творчество своего американского собрата по жанру определил, как «неиссякаемый источник удовольствия для любого читателя».
Будущий грандмастер фантастики Фриц Ройтер Лейбер-младший родился в семье актеров – эмигрантов из Германии, вырос в театральной среде, получил образование по специальностям «психолог» и «физиолог», примерил на себя несколько профессий и, на радость любителям высокой прозы, остановился на литературе, с первых же публикаций сделавшись популярным писателем, а по итогам своего творчества – одной из самых ярких звезд «Золотого века» фантастики. Кроме «Саги о Фафхрде и Сером Мышелове», прославившей его как создателя героической фэнтези, и других известных крупных произведений, он написал немало столь же ярких повестей и рассказов, где ирония подчас причудливо сплетается с хоррором, научное прекрасно уживается с абсурдным, а изощренный психологизм нисколько не сглаживает острые сюжетные углы.
Межпланетные опасности и невероятные приключения на красной планете ждут вас на страницах знаменитой трилогии научно-фантастических романов Эдгара Райса Берроуза! Берроуз недаром считается основоположником современной научной фантастики. Его романы о Джоне Картере, увидевшие свет в 1920-е годы, мгновенно завоевали огромную популярность и проложили дорогу новому жанру – жанру приключенческой фантастики. Джон Картер, кавалерийский офицер из Виргинии, магическим образом переносится на Марс, где идет постоянная борьба между различными расами, обитающими на красной планете.