Сиротка - [181]
«Нужно повторить то, что я уже выучила, — решила она, потершись щекой о подушку Тошана, хранящую запах его волос. — Тала будет довольна. Значит, так… Названия рек и озер, которые помогут мне запомнить другие слова. Шикутими — „там, где глубоко“. Часто в них упоминается вода… Кеногами — „длинное озеро“. А теперь мое любимое, самое сложное слово: Ашуапмушуан — „там, где подстерегают оленя“. Метабетшуан — „там, где река собирается с мыслями“. Мистассини — „большой утес“. Перибонка — „там, где реку обрамляет песок“. Сагеней — „откуда течет вода“. Тадуссак — „круглые холмы“. И, наконец, Уиатшуан — „там, где вихрем кружит вода“. Уиатшуан — моя река, мой водопад…»
Тень грусти затмила на мгновение ее радость быть здесь, наслаждаться теплом на мягкой постели, зная, что внутри развивается плод их с Тошаном любви. Эрмин захотелось снова увидеть мать, Бетти и Шарлотту, маленького Эда, Мирей и Шинука, красивого рыжего коня, которого лучше нее никто не вычистит и не приласкает.
«Зима заканчивается. И, хоть иногда идет снег, скоро наступит оттепель. Тала говорит, что река ворчит подо льдом. На запах развешанного на чердаке сушеного мяса стали собираться мелкие грызуны. Как только установится хорошая погода, я попрошу Тошана, чтобы мы уехали. Я хочу родить в доме матери».
Эрмин не рассчитывала, что ребенок родится так быстро, но была этому очень рада. Она встала и оделась. Тала что-то шила из мягкой замши.
— Ленивица! — с улыбкой поприветствовала она невестку. — Ты не настоящий горностай! Тот с рассвета бегает в поисках пропитания! А ты с каждым днем встаешь все позже.
— Зато я повторила названия рек, Тала. Я старалась произносить их правильно, чтобы ты меньше надо мной потешалась.
Красивая индианка прищурилась, вынула иголку и откусила нитку зубами.
— Я шью приданое для ребенка. Он родится в конце сентября, и на зиму ему понадобятся теплые вещи. У меня есть разноцветные бусины, я украшу ими курточку. Летом я сплету ивовую корзинку, она послужит колыбелью.
Эрмин не осмелилась озвучить свои планы. Ни Тошан, ни Тала ни разу не говорили о возвращении в Валь-Жальбер. Молодая женщина решила, что у них еще будет время все обсудить. Она перестала удивляться тому, с какой беспечностью ее новая семья относилась ко всему, что не касалось пищи и дров для очага.
«Если мы выедем в конце июня или в начале июля, я хорошо перенесу поездку. Из денег, что дала мне мама, я потратила совсем немного. Через озеро Сен-Жан мы поедем на корабле», — говорила она себе, радуясь подобной перспективе.
Часом позже Эрмин вышла прогуляться. Тала осталась дома, она хотела закончить шитье. Снег, все еще глубокий, стал пористым и водянистым. Услышав неумолкающий рокот, перемежающийся глухим треском, Эрмин насторожилась. Эти звуки доносились от Перибонки. Лед таял, под ним пела вода, готовая освободиться, залить низкие берега.
В воздухе разливался тонкий весенний аромат. Из соснового леса с топором на плече вышел Тошан. Перед ним бежали собаки, шерсть у них была мокрая.
— Мин, иди посмотри! — позвал он ее.
Она подошла к нему. В руке у Тошана был хрупкий сиреневый цветок крокуса, который успел выбраться к свету из разогретой земли.
— Посмотри, первый цветок! Он маленький, но сильный, как ты!
Тошан улыбался, и кожа его была краснее, чем солнышко, а зубы — белее, чем снег. Эрмин подумала, что он самый красивый мужчина на земле и он ее любит. Господь соединил их. Желание вспыхивало в ней, стоило ему приблизиться, Он же не уставал ласкать тело своей супруги, но никогда ничего не требовал. Если она чувствовала себя утомленной, он довольствовался тем, что нежно прижимал ее к себе.
— Я сохраню этот цветок: засушу его между страницами моей книги.
— Этим летом ты увидишь, как хороши луга у реки, усыпанные цветами! Олени карибу приходят сюда на водопой. В давние времена монтанье следовали за стадами карибу. Они охотились на самых слабых животных, и у них все шло в дело — кожа, жилы, кости… Сегодня вечером я попрошу, чтобы мать рассказала тебе историю моего народа. Я чувствую себя больше индейцем, чем белым, хотя очень любил своего отца. Я счастлив, что своего ребенка буду воспитывать здесь, на своей земле. Он будет расти свободным, среди лесов и рек. Девочка это будет или мальчик, я не отдам мое дитя в школу, которую держат монахи или монахини. Ты станешь для него учительницей.
И Тошан подарил Эрмин долгий страстный поцелуй. Молодая женщина подумала, что теперь это и ее единственное желание — вечно жить в хижине Талы на берегу Перибонки.
Апрель уступил место солнечному и радостному маю. Деревья покрылись листвой, луга — густой травой, над которой возвышались золотые коронки одуванчиков. Стаи птиц пели с утра до ночи. Однажды к сараю подобрался черный медведь, но собаки быстро его отогнали.
Живот молодой женщины округлялся с каждым днем. Тала достала из своих запасов отрез цветастого сатина и сшила из него просторное платье, которое лучше подходило к новой фигуре невестки.
В первый день июня Эрмин спросила у Тошана, как ей отправить письмо матери.
— Я хочу ее успокоить и сообщить, что у нас будет малыш. Где-нибудь неподалеку есть поселок, откуда можно отправить письмо?
Франция, 1897 год. Юная Клер Руа — непокорная красавица с гордым нравом. Такая же свободолюбивая, как и ее верный и необычный питомец — волчонок, которого девушка спасла от голодной смерти и забрала домой. Но теперь перспектива нищеты и голода нависла над семьей самой Клер. Дело ее отца, мэтра Колена Руа, переживает не лучшие времена. Чтобы выплатить долги, Колен вынужден выдать дочь за сына богатого землевладельца, Фредерика Жиро. Клер знает, что он жесток и беспринципен, и ничего, кроме неприязни, к нему не испытывает.
Гийом, Катрин и их дочь Элизабет мечтали начать новую жизнь. Оставив родную Францию, они отправились в Нью-Йорк. Но мечты о свободе превратились в кошмар. Малышка Элизабет осталась одна в самом сердце огромного американского города, который отнял у нее родных. Волей случая девочка попадает в богатую семью Вулворт. Там она растет как настоящая принцесса, ей дают новое имя - Лисбет и отнимают память о настоящих родителях. Однако на шестнадцатый день рождения Лисбет узнает ужасную правду о своем удочерении. Неумолимая судьба вновь лишает ее крова.
1899 г. Элизабет Дюкен вместе с женихом Ричардом отправляется в Нью-Йорк. Девушка пытается забыть о том, что сотворил с ней собственный дед, властный Гуго Ларош. Элизабет хочет вернуться к чете Вулвортов — своим приемным родителям и единственным людям, которые любили девушку, как родную дочь. Но во время путешествия через Атлантику страшный шторм забирает жизнь Ричарда. Вновь оставшись одна, убитая горем Элизабет ищет покоя и защиты в доме приемных родителей. Сердце девушки рвется от терзаний. Ведь, пытаясь сбросить путы прошлого, она оборвала связь с Жюстеном, беззаветно дарившим ей свою любовь.
Эта девушка пела в церковном хоре — и ангелы завидовали ее нежному голоску! Даже когда сердце Мари-Эрмин без остатка заполнила любовь к Тошану, а на руках появился милый младенец, она не оставила мечты о сцене… А поезд уже мчит ее в Квебек: одно прослушивание — и ее судьба решена!
Конец 1939 года. Не успела Мари-Эрмин оправиться от потрясения после гибели своего младшего сына, как судьба отняла у нее еще и мужа. После того как ведомый чувством долга Тошан ушел в армию, их милый домик на берегу реки опустел: Мари-Эрмин с детьми нашла приют у своих родителей. Впереди их ждет суровая зима, а рядом нет мужчины и защитника…* * *Декабрь 1939 года. Даже в уютном домике на берегу реки, где Мари-Эрмин поселилась с мужем и детьми, не скрыться от чувства вины за смерть малыша, который родился слишком слабым.
Волшебное пение Снежного cоловья вызвало бурю аплодисментов. Хрустальный голос Эрмин Дельбо, казалось, проникал в самое сердце, и его хотелось слушать бесконечно… Для Эрмин это был особенный концерт – ведь на нем собрались все родные и близкие ей люди. Все, кроме Тошана… Уезжая, он обещал, что разлука будет недолгой, но из поездки во Францию вернулся с незнакомой красавицей. Кто она и что их связывает? Сердце Эрмин терзают муки ревности. Сумеют ли они понять друг друга и сделать шаг навстречу? Ведь только вместе, простив все обиды, они смогут спасти свою семью…
В 1-й том Собрания сочинений Ванды Василевской вошли её первые произведения — повесть «Облик дня», отразившая беспросветное существование трудящихся в буржуазной Польше и высокое мужество, проявляемое рабочими в борьбе против эксплуатации, и роман «Родина», рассказывающий историю жизни батрака Кржисяка, жизни, в которой всё подавлено борьбой с голодом и холодом, бесправным трудом на помещика.Содержание:Е. Усиевич. Ванда Василевская. (Критико-биографический очерк).Облик дня. (Повесть).Родина. (Роман).
В 7 том вошли два романа: «Неоконченный портрет» — о жизни и деятельности тридцать второго президента США Франклина Д. Рузвельта и «Нюрнбергские призраки», рассказывающий о главарях фашистской Германии, пытающихся сохранить остатки партийного аппарата нацистов в первые месяцы капитуляции…
«Тысячи лет знаменитейшие, малоизвестные и совсем безымянные философы самых разных направлений и школ ломают свои мудрые головы над вечно влекущим вопросом: что есть на земле человек?Одни, добросовестно принимая это двуногое существо за вершину творения, обнаруживают в нем светочь разума, сосуд благородства, средоточие как мелких, будничных, повседневных, так и высших, возвышенных добродетелей, каких не встречается и не может встретиться в обездушенном, бездуховном царстве природы, и с таким утверждением можно было бы согласиться, если бы не оставалось несколько непонятным, из каких мутных источников проистекают бесчеловечные пытки, костры инквизиции, избиения невинных младенцев, истребления целых народов, городов и цивилизаций, ныне погребенных под зыбучими песками безводных пустынь или под запорошенными пеплом обломками собственных башен и стен…».
В чём причины нелюбви к Россиии западноевропейского этносообщества, включающего его продукты в Северной Америке, Австралии и пр? Причём неприятие это отнюдь не началось с СССР – но имеет тысячелетние корни. И дело конечно не в одном, обычном для любого этноса, национализме – к народам, например, Финляндии, Венгрии или прибалтийских государств отношение куда как более терпимое. Может быть дело в несносном (для иных) менталитете российских ( в основе русских) – но, допустим, индусы не столь категоричны.
Тяжкие испытания выпали на долю героев повести, но такой насыщенной грандиозными событиями жизни можно только позавидовать.Василий, родившийся в пригороде тихого Чернигова перед Первой мировой, знать не знал, что успеет и царя-батюшку повидать, и на «золотом троне» с батькой Махно посидеть. Никогда и в голову не могло ему прийти, что будет он по навету арестован как враг народа и член банды, терроризировавшей многострадальное мирное население. Будет осужден балаганным судом и поедет на многие годы «осваивать» колымские просторы.
В книгу русского поэта Павла Винтмана (1918–1942), жизнь которого оборвала война, вошли стихотворения, свидетельствующие о его активной гражданской позиции, мужественные и драматические, нередко преисполненные предчувствием гибели, а также письма с войны и воспоминания о поэте.
У Мари-Эрмин трудные времена: ее роскошный дом сгорел, семья разорена… И только музыка по-прежнему приносит утешение. Благополучие близких теперь зависит от нее, поэтому певица принимает предложение известного музыканта Родольфа Метцнера записать новую пластинку. Оказывается, Родольф долгие годы любил Эрмин — и вот она в его доме… Устоит ли красавица перед страстью влюбленного мужчины? И какие еще испытания приготовила ей судьба?
Вторая мировая… Тошан отправляется на войну добровольцем. Талантливой певице Эрмине приходится самостоятельно заботиться о детях. Когда импресарио предлагает ей выступить в Париже, Эрмина соглашается, надеясь узнать что-нибудь о муже. Но ее ждет тяжелое открытие: прячась от фашистов, Тошан познакомился с Симоной и в сердце его проснулась нежность к этой девушке… Неужели ради новой любви он оставит семью?