Сирота с Манхэттена. Огни Бродвея - [51]
Стремительной походкой вернулась Мейбл. В спешке она чуть не опрокинула чайный столик.
— Лисбет! Почему ты была так невежлива со Скарлетт? Я почувствовала ее обиду, а ведь она пришла к нам извиняться. Да, у нее есть недостатки, но когда ты уехала от нас во Францию, знай: если б не ее дружба, я бы этого не пережила! Она все время была со мной, приносила книги почитать, заставляла выходить на прогулки. А когда я плакала, утешала, гладила по голове, как сестра. Сестра, которой у меня никогда не было!
Элизабет растерянно посмотрела на приемную мать, прошла к софе и села.
— Ма, не знаю, что на меня нашло. Я просто не смогла назвать перед ней имена этих невинных детей!
Мейбл подошла и ласково потрепала ее по плечу. А потом с уверенностью сказала:
— Сегодня я снова увиделась с той Скарлетт, которую люблю и ценю, — веселой, сердечной. И я готова простить некоторые недоразумения, даже если они меня напугали. Нужно прощать тем, кого мы любим, Элизабет. Так учил Господь!
— Бывают и непростительные поступки, ма!
— Ты, конечно, имеешь в виду своего ужасного деда?
— Да. Моего прощения он не дождется никогда! Он его не заслуживает. Аморальный, жестокий… Демон, а не человек!
При этих словах Мейбл вздрогнула. И тихо сказала:
— Скарлетт как-то назвала Гуго Лароша приспешником сатаны. Было страшно слышать… Лисбет, милая, будь со мной откровенна! Ты считаешь, что она нехороший человек? Временами Скарлетт говорит странные вещи…
— Я не могу узнать человека за час, — возразила Элизабет.
— Позволь с тобой не согласиться! — был на это ответ Мейбл. — На прошлой неделе, помнишь, вы с Эдвардом разговаривали об интуиции? Ты говорила, что чувствуешь такие вещи. И сразу поняла, что Джудит врет и нарочно меня запугивает. Значит, и о моей подруге Скарлетт у тебя уже есть мнение.
Элизабет в задумчивости сцепила руки на коленях. На фоне черного атласа, из которого было сшито траурное платье, они казались тонкими до прозрачности.
— Ответить на твой вопрос не так уж просто, ма. Я называю это интуицией, но как это описать? Одно я знаю точно: все началось во Франции, после нескольких недель пребывания в Гервиле. Я стала чувствовать, когда человек врет, когда боится или радуется. Мне это и нравилось, и несколько пугало. С тех пор эта моя способность только усиливалась, но мыслей я читать не умею — чего нет, того нет. Впечатления, пусть и очень яркие, — вот как бы я это определила.
— Когда Скарлетт взяла тебя за руку, тебе это было неприятно. Я видела твое замешательство и как ты побледнела.
— Ма, ты тоже все-все замечаешь! Стоило ей ко мне прикоснуться, как я подумала: это опасная женщина, которая не верит в Бога. Но, с другой стороны, я уверена, что миссис Тернер искренне тебя любит и никогда не сделает тебе ничего плохого.
— Ну, хоть что-то хорошее! — иронично отозвалась Мейбл. — Настолько опасная, что ты не захотела называть при ней имена своих подопечных?
— Не знаю, почему я так ответила. Понятия не имею. Но еще раз скажу: Скарлетт тебя любит, это правда. Ну вот, теперь ты все знаешь и, конечно же, отпустишь меня немного отдохнуть. Ма, прости, пожалуйста, но все эти светские беседы очень быстро меня утомляют. И мне совсем не хочется встречаться с Перл и Дорис Вулворт. На днях ты пригласила их к обеду, но, если это можно отложить, я была бы тебе очень признательна!
— Моя невестка огорчится! Ну и пусть! Важнее тебя, обожаемой моей доченьки, нет ничего!
— Спасибо, ма! Я очень стараюсь, чтобы мое горе вас не задевало, но иногда мне хочется закрыться в спальне и часами оплакивать Ричарда. Иногда я разговариваю с ним. Как если бы он, невидимый, был рядом. Вы с па так с ним и не познакомились, а он был умный, предприимчивый, очень решительный. Мы были женаты считаные дни, но до этого много времени проводили вместе, особенно после помолвки. Если б ты только знала, как мне его не хватает!
Преисполнившись сочувствия, Мейбл ее обняла и стала баюкать, легонько целуя в макушку.
— Ты права, дорогая, — кивнула она. — Нужно быть к тебе снисходительнее. Для нас с Эдвардом твой Ричард останется незнакомцем, однако он был частью твоей жизни, и ты его любила.
— Не я одна его оплакиваю, ма. Отец Ричарда совершенно раздавлен горем. Если б только ты видела! Когда мы с па были у него, мистер Джонсон старался сдерживаться, был даже холоден, но как только увидел вещи сына, разрыдался. Потом извинился, как если бы это было стыдно — плакать.
— Лисбет, не думай больше об этом! Умоляю, ты должна верить: однажды ты снова будешь счастлива. Ты молода, тебе всего девятнадцать лет. Не отчаивайся! Молодая женщина промолчала. Иная боль не утихает, и есть раны, которые не заживают никогда…
Жюстен тихонько толкнул входную дверь, зная, что она скрипит. Вошел, запер ее за собой на ключ. Мариетта спрыгнула с кровати, на которую прилегла, дожидаясь его.
— Ты почему так поздно? — спросила она. — Теперь у нас мало времени.
— Пришлось съездить на склад, кое-что уладить с управляющим. Туда я скакал галопом, чтобы поскорее добраться, а на обратном пути коня пришлось поберечь. Я завел его в конюшню. А этот павильон удобный… Даже можно тут жить! И Районанта
Франция, 1897 год. Юная Клер Руа — непокорная красавица с гордым нравом. Такая же свободолюбивая, как и ее верный и необычный питомец — волчонок, которого девушка спасла от голодной смерти и забрала домой. Но теперь перспектива нищеты и голода нависла над семьей самой Клер. Дело ее отца, мэтра Колена Руа, переживает не лучшие времена. Чтобы выплатить долги, Колен вынужден выдать дочь за сына богатого землевладельца, Фредерика Жиро. Клер знает, что он жесток и беспринципен, и ничего, кроме неприязни, к нему не испытывает.
Гийом, Катрин и их дочь Элизабет мечтали начать новую жизнь. Оставив родную Францию, они отправились в Нью-Йорк. Но мечты о свободе превратились в кошмар. Малышка Элизабет осталась одна в самом сердце огромного американского города, который отнял у нее родных. Волей случая девочка попадает в богатую семью Вулворт. Там она растет как настоящая принцесса, ей дают новое имя - Лисбет и отнимают память о настоящих родителях. Однако на шестнадцатый день рождения Лисбет узнает ужасную правду о своем удочерении. Неумолимая судьба вновь лишает ее крова.
Волнующая, потрясающая воображение судьба девушки-сироты. Холодным январским днем сестра Мария Магдалина находит на пороге монастырской школы малышку, завернутую в меха. В записке указано имя — Мари-Эрмин. Почему родители оставили ее у двери приюта как ненужную ношу?Со временем Эрмин, наделенная прекрасным голосом, станет той, кого будут называть соловьем. Она полюбит Тошана, и когда до помолвки останется совсем немного, девушка получит страшное известие о смерти любимого. Внезапно в жизни Эрмин появляется… ее мать Лора.
Эта девушка пела в церковном хоре — и ангелы завидовали ее нежному голоску! Даже когда сердце Мари-Эрмин без остатка заполнила любовь к Тошану, а на руках появился милый младенец, она не оставила мечты о сцене… А поезд уже мчит ее в Квебек: одно прослушивание — и ее судьба решена!
Волшебное пение Снежного cоловья вызвало бурю аплодисментов. Хрустальный голос Эрмин Дельбо, казалось, проникал в самое сердце, и его хотелось слушать бесконечно… Для Эрмин это был особенный концерт – ведь на нем собрались все родные и близкие ей люди. Все, кроме Тошана… Уезжая, он обещал, что разлука будет недолгой, но из поездки во Францию вернулся с незнакомой красавицей. Кто она и что их связывает? Сердце Эрмин терзают муки ревности. Сумеют ли они понять друг друга и сделать шаг навстречу? Ведь только вместе, простив все обиды, они смогут спасти свою семью…
Конец 1939 года. Не успела Мари-Эрмин оправиться от потрясения после гибели своего младшего сына, как судьба отняла у нее еще и мужа. После того как ведомый чувством долга Тошан ушел в армию, их милый домик на берегу реки опустел: Мари-Эрмин с детьми нашла приют у своих родителей. Впереди их ждет суровая зима, а рядом нет мужчины и защитника…* * *Декабрь 1939 года. Даже в уютном домике на берегу реки, где Мари-Эрмин поселилась с мужем и детьми, не скрыться от чувства вины за смерть малыша, который родился слишком слабым.
Конец XVII века… Пиратские суда заполонили Карибский бассейн. Семья английского аристократа лорда Батлера, спасаясь от религиозных преследователей, в спешке покидает Англию. Позади враждебный Лондон, а впереди счастливая жизнь, полная радужных надежд и планов. Но судьба часто вносит свои коррективы. Сумеет ли героиня романа, потеряв своих близких, отомстить за предательство и унижения…
ХIX век. Закат Великой Османской империи… Юная Реция и благородный Сади полюбили друг друга с первого взгляда. Но на пути к счастью их ждет немало преград… В Сади влюблена принцесса Рошана, и она готова на все, чтобы добиться взаимности и погубить соперницу. Соблазненный возможностью блестящей карьеры, Сади становится фаворитом принцессы… Сумеют ли Реция и Сади сохранить свою любовь?
Роман современной французской писательницы Жанны Бурен повествует об одном из самых известных и трагических эпизодов духовной истории средневековой Европы — любви великого философа Пьера Абеляра (1079–1142) и его ученицы Элоизы. Страсть принесла обоим «великим любовникам» не только высшее наслаждение, но и бесчисленные страдания: Абеляр как принявший священнический сан не мог «смыть грех прелюбодеяния», и дядя Элоизы через своих подручных подверг его позорному оскоплению. Элоиза продолжила свой жизненный путь в монастыре, но пронесла через все испытания великую любовь к своему избраннику.
Франция, XVII век. Именем короля, следуя советам Мазарини, Анна Австрийская сражается с собственным народом. Хотя ее поддерживает величайший политик своего времени, королева тревожится. И однажды, вместо того чтобы следовать умеренным советам любимца-дипломата, она, все еще находясь во власти вдохновения, вызванного когда-то пылкой герцогиней де Шеврез, решает круто повернуть дела…
Прекрасную Сару Маккензи отец-шотландец научил всем сердцем ненавидеть англичан. Но случилось так, что Сара оказалась сначала под защитой Чарльза Эшборна, офицера британских Королевских войск, а потом и в его объятиях. Тут она поняла, что стремительно проигрывает свою личную войну за независимость, ибо не в силах побороть могучую волну страсти, грозящую смести все преграды.